Цена твоего молчания (СИ)

— Ух, урод! — пробормотала с чувством подруга, бросив последний взгляд вслед Борщевскому, а затем тут же «переключилась», хитро прищурившись. — А теперь о насущном!

— М-м-м? — с интересом оглянулась, сдвинувшись с места по направлению к холлу. Почему-то очень захотелось на улицу, вдохнуть свежего воздуха. Погода стояла отличная, поэтому отказывать себе причин не было.

— Ты о защите позаботилась?

— Что? — не поняла я смысла вопроса. Газовый баллончик что ли? И зачем?

— Защита, Насть, — настойчиво повторила подруга, — вчера все произошло внезапно, понимаю. Но теперь тебе нужно быть готовой.

— К чему? — все еще не «догоняла» я, но смутно ощущая, что дальнейшее мне не понравится.

— К сексу, Настя! К сексу! — прозвучало так громко и откровенно, что я едва не навернулась с небольшой лестницы, в последний миг успев неловко перескочить ступеньку.

— Леся! — мои щеки снова полыхнули жаром запредельного смущения, а подруга только скептически хмыкнула.

— Чего? Что такого? Я дело говорю, — продолжает она вгонять меня в краску, пока я потрясенно молчу, — экстрим в нашем возрасте это уже несерьезно. Тем более, что ты будущий врач, понимать должна что к чему.

Я понимала, честно! Но где-то очень глубоко и в одиночестве. Хотя зашевелившийся здравый смысл авторитетно кивнул в сторону подруги, признавая ее правоту.

— Вова не такой, — пытаюсь выдвинуть последний аргумент, едва не срываясь на шепот, — и он наверняка…

— Да, да, обо всем позаботится, — кивает болванчиком Леся, а затем бескомпромиссно добивает, — а если нет, то ты его пошлешь ночью за пряниками в аптеку? Настя, ну нельзя быть настолько беспечной!

Мы уже почти у самого турникета, до дверей на улицу всего ничего, когда подруга останавливается, начиная копошиться в сумке. Хорошо еще, что вокруг почти никого не было, и мы не мешали.

— Вот, нашла! — победно восклицает Леся, доставая небольшую коробочку с красноречивой надписью. — Держи и не благодари! И что бы ты без меня делала.

У меня нет слов. Это нокаут окончательный и бесповоротный.

И тот факт, что кто-то мог услышать наш разговор, заставляет кинуться через турникет на выход.

— Леся, ты с ума сошла! — шиплю в ответ на ее попытку вручить мне упаковку презервативов. Да, это были именно они — простые и без наворотов, если верить рисунку.

— Уж точно не я, — звучит сбоку, пока я протискиваюсь в двери и выхожу на крыльцо, — бери, говорю!

Готова провалиться сквозь землю. Вокруг люди, убегать от Леси — запредельно глупо, и я с силой тру ладонями лицо, пытаясь совладать с эмоциями. Надо срочно что-нибудь придумать, чтобы отказаться от щедрого подарка!

— О, а вот и змей-искуситель, — звучит над ухом, а я опускаю руки.

Вова стоит на привычном месте, опираясь бедрами на сиденье своего мотоцикла, сложив руки на груди. Такой уютный и родной, что непроизвольно засматриваюсь, забывая о девушке, что стоит рядом, и о той неловкой ситуации, что едва не стоила мне пары седых волос.

И в этот момент кто-то дергает мой рюкзак, заставляя отвлечься от созерцания фигуры парня.

— Все, готово, лежит в боковом кармашке, — с довольным видом заявляет подруга, слитным движением застегивая замочек того самого кармашка. А затем хитро добавляет, ловко обходя меня в направлении тротуара, — развлекайтесь в свое удовольствие! Пока!

С губ уже готова сорваться едкая фраза, когда Вова замечает меня. Улыбается, шагая навстречу, а я забываю про Лесю и коробочку. Про Борщевского и зачет. А ноги сами несут меня в такие желанные объятия…

— Привет, Ася, — жарко выдыхает он мне куда-то в висок, крепко прижимая и немного приподнимая так, что мне приходится встать на носочки, — я безумно соскучился…

— И я, — получается шепотом, но улыбка шире некуда, а счастья во мне столько, что кажется им можно поделиться со всем миром и еще останется.

Поцелуй, нежный и осторожный, а я плыву. Чувствую себя свечкой в его руках, но лишь сильнее прижимаюсь к парню, не в силах самостоятельно остановить это сумасшествие.

— Какие планы на сегодня? — Вова отстраняется первым, впрочем, ничуть не ослабляя объятий. А у меня почему-то легкое ощущение дежавю, но я о нем забываю едва ли не быстрее, чем замечаю.

— На работу вечером, — страдальчески морщусь, сегодня как никогда туда идти не хочется. Про зачет послезавтра вообще молчу, хотя через неделю уже первый экзамен и надо начинать тщательно готовиться. Да какая уж тут учеба! С удовольствием бы провела весь день с Вовой, не разлучаясь ни на минуту. Да и ночь тоже…

— Отлично, времени как раз хватит!

Теперь даже удивительно, как я могла когда-то считать его чересчур серьезным букой. Сейчас он улыбается почти беспрестанно, а радость делает и без того привлекательные черты лица просто неотразимыми. Не знаю, как окружающие, а я постоянно ловлю себя на том, что засматриваюсь на игру мелких мимических морщинок, наверняка выглядя при этом глупо. Но мне было все равно…

— На что? — спохватываюсь, когда Вова отпускает меня, но тут же обхватывает мою кисть, увлекая к мотоциклу.