Ценнее власти (СИ)

– Вас нашли рядом с телом Эрика Гавела, с кинжалом, которым ему проткнули сердце и в его же крови. – Сурово заявляет один из них. – Объяснитесь.

– Да зачем мне сдался ваш Эрик? – вздыхаю я в миллионный раз.

– А зачем вам сдался Владимир Гавел? – хмурится он же.

– Боже, как вы меня достали! – я со стоном запускаю руки в волосы.

– Ведите себя прилично, – командует комиссар так, будто имеет на это право.

– Оль, не… – Но остановить меня Петя не успевает.

– Это вы ведите себя прилично! – Мой рык, мой кулак посередине стола и, собственно, стол, который, спустя мгновение раздумий, раскалывается ровно посередине. – Я не трогала вашего Владимира, мне не сдался ваш Эрик.

– Может, и так, – неприятно лыбится комиссар. – Тогда почему мы нашли вас с трупом сына Главы на том же месте, где убили Владимира? Почему вы в его крови? Почему в вашей руке был кинжал, которым закололи Эрика? И почему вы не можете объяснить, как там оказались?

– Да не помню я, – снова рычу, но в этот раз на моём плече рука.

Обернувшись, я встречаюсь с Петиным взглядом.

– Откуда они взялись? – киваю на идиотов.

– Оль, нам поступил сигнал, анонимный, о том, что Эрика Гавела убили на том же месте, где его брата. И что, если поторопимся, то мы успеем поймать убийцу. Мы и успели.

– Петь, ты же понимаешь, что это бред, – качая головой.

– Это поимка со всеми уликами, Оль. – На его лице нет и тени веселья. – Они имеют право тебя казнить.

– Имеем, – решает поддакнуть второй комиссар.

– Попробуй, – резко развернувшись, я подаюсь вперёд.

Отросшие когти царапают бедный стол, а я нахожусь в шаге от реального убийства.

– СлабО? – откровенно нарываюсь на драку.

– Мы при исполнении, – пищит полукровка-оборотень, отшатываясь от меня и опрокидывая стул.

– Я же убийца. – Резкий прыжок на обломки стола. – Мне же нечего терять.

– Остановите её! – чуть ли не с визгом срывается в забег комиссар и выбегает из кабинета, временно предоставленного Главой.

Вот уж кого пожалеть – за последние сутки он лишился двоих сыновей, в убийстве которого обвиняют третьего. Не жизнь, а сплошное веселье.

– Слэчно Щенкевич, прекратите бардак, – морщится оставшийся комиссар.

– А вы прекратите, если я прекращу? – Хмыкнув, очередным прыжком я возвращаюсь на пол. – Я устала от этого цирка. И оттого, что восемьдесят процентов Теней можно уволить за профнепригодность. Был бы на свободе Марек…

– Марек Дворжак обвиняется в убийстве брата наравне с вами. Вот вам и мотив, и улики. Ведь осознав, что свобода любовнику не грозит, вы решились на убийство Эрика Гавела, чтобы у Главы не осталось других кандидатур на титул наследника.

– Если бы я хотела, перерезала бы половину «Волчьей Тени» так, что вы бы и не почесались. А на титул наследника есть ещё один кандидат, – криво улыбаюсь я. – Приставьте к нему охрану и посмотрим, кто здесь и кого убивает.

– Хорошо, – всем видом показывая, как от меня устал, комиссар вздыхает. – Вы утверждаете, что у вас есть алиби. Какое?

– С этого и стоило начинать. – Я сажусь обратно на стул. – Около одиннадцати вечера ко мне пришла Станислава Гавел и мы весело провели время за разговорами.

– Весело? – давится вздохом Петя за моей спиной и получает злой взгляд.

– Весело. – Что странно, ни слова лжи. Наши внезапные посиделки и, правда, отдавали нездоровым весельем. По крайней мере, та часть, что я помню.

– И Станислава Гавел это подтвердит?

– А вы сходите, найдите её и спросите, – язвительно понизив голос. – В конце концов, это ваша работа.

Несколько секунд в кабинете царит тишина – комиссар, чьё имя я не запомнила, мрачно сверлит меня взглядом, а после встаёт и молча выходит.

– Оль, в смысле провели время? Ты понимаешь, что Стася не подтвердит?

– Подтвердит, если, конечно, и её не пристроили к трупу, – я кривлюсь. Голова всё ещё болит, но таблеточку мне, естественно, никто не предложил.

– То есть вы реально?..

– Она реально пришла ко мне с бутылкой, порыдала на тему «Никому не жалко Влада и Марека» и напросилась в гости. Принцесскины слёзы оказались сильнее моей психики, – усмехаюсь я. – Она выпила, я поела. – Петя насмешливо хмыкает. – Да, поела. А потом… – Головная боль усиливается. – А потом провал.

– Ты понимаешь, чем это пахнет? – хмурится он.

– Тем же, чем и всё с того момента, как я переступила этот порог, – мрачно отзываюсь я и поднимаю взгляд на открывающуюся дверь. – Боже, только не ты.

– И я рад тебя видеть, – улыбается князь. Тот самый, кого телохранители не должны были до меня допускать.

– Меня не надо спасать, – с тяжёлым вздохом. – Даже если тебе кажется обратное.

– Не сомневаюсь. – Бенеш с интересом осматривается, особое внимание уделяя сломанному столу. – Проблема в том, что тебя не имели права допрашивать без моего согласия.

– У них были неопровержимые улики, – влезает Петя. Князь поднимает на него ироничный взгляд, усмехается.

– Да даже, если бы она пила Джерка Гавела в момент вашего появления. Моя неприкосновенность самую малость выше ваших законов.

И судя по тону, малость там совсем не малость.

– Я не знал, – хмурится Петя. – Оль…