Очень трудно, однако, добиться полного решения вопроса с «Восточным Туркестаном». Китай в состоянии эффективно сдерживать это движение, но трудно вырвать его с корнем. Фундаментальной целью сепаратистских сил является создание независимого исламского государства «Восточный Туркестан». У философской базы движения есть не только материальная, но и духовная сторона; поэтому любой материалистический подход (скажем, экономическое развитие и повышение уровня жизни местных жителей) может только ослабить проблему, но не приведет к устранению философской основы движения «Восточный Туркестан» и к окончательному решению вопроса. В самом деле, экономическое развитие может даже стимулировать рост этнического самосознания и тем самым привести к обострению проблемы. В обозримом будущем Китай не в состоянии окончательно разрешить вопрос «Восточного Туркестана». Главная цель в том, чтобы не допускать обострения ситуации.
Вторым главным интересом Китая в Центральной Азии являются энергоресурсы, и с 2001 г. они стали центральным моментом стратегии и дипломатии Пекина в этом регионе. Энергоресурсы и ранее, конечно, стояли в повестке дня китайской дипломатии, но не были высшим приоритетом. Только после 2001 г. энергия стала важным стратегическим интересом, и для этого были две следующие причины: 1) рост спроса на энергию в Китае; и 2) изменение международной ситуации после событий 11 сентября 2001 г.
В 1993 г. Китай стал нетто-импортером нефти, но до 1997 г. он импортировал менее 15 млн т в год (менее 10 % годового потребления страны). Поэтому в то время импорт нефти еще не представлял серьезной проблемы. В 1997 г. объем импорта нефти подскочил до более чем 35 млн т и оставался на этом уровне до 1999 г. Импорт сильно вырос, но международный рынок нефти был очень стабилен. Нефть была в изобилии, а цены – низкими (бывало, что и меньше 10 долл. за баррель). При таких условиях Китай предпочитал покупать нефть на международных рынках и не вкладывать большие средства в приобретение собственных источников нефти. В экономическом плане это была наиболее рациональная стратегия. Позднее Китай купил долю в иностранных нефтяных промыслах, но цель была преимущественно коммерческая – получать прибыль, а не закрепить за собой надежный источник нефти. Иными словами, Китай воспринимал импорт энергоносителей как преимущественно экономический вопрос, а не с точки зрения политико-экономических и стратегических перспектив. В 2000 г. китайский импорт нефти резко увеличился – до 70 млн т в год (более 30 % внутреннего потребления), и предполагается, что импорт и впредь будет быстро расти. Это подтолкнуло Китай к пересмотру ситуации и, к 2001 г., к выработке новой стратегии. В конце концов, была сформулирована «энергетическая стратегия для XXI в.», нацеленная на диверсификацию источников импорта энергоресурсов и на «глобализацию» этих операций. Короче говоря, Китай решил рассматривать проблему энергоресурсов в стратегической перспективе и следовать новой политике и тактике в разработке зарубежных источников энергии.
Кроме того, события 11 сентября 2001 г. внесли изменения в международную ситуацию. В плане международной энергетической ситуации события 9/11 привели к обострению глобального соперничества и к обострению борьбы за источники энергоресурсов. В мире укрепилась психологическая уверенность, что на Среднем Востоке возможна длительная полоса потрясений и нестабильности, а это критически важно для региона, являющегося главным мировым поставщиком энергоресурсов.
В результате международная энергетическая ситуация претерпела неожиданную трансформацию и вошла в новую фазу быстрых изменений: ожесточенная борьба за энергоносители привела к устойчивому и значительному росту международных цен на нефть. Китай стал первой страной, испытавшей на себе действие ударной волны. Она задела вопрос о нефтепроводе Ангарск-Дацин: Китай и Россия много лет вели переговоры о его строительстве, но неожиданно вмешалась Япония, оказавшаяся сильным соперником в этом вопросе. Индия, еще одна страна, поздно вступившая на путь развития, быстро увеличивающая потребление нефти, также вовлеклась в мировое соперничество за источники энергоносителей, которые стремится приобрести любой ценой. События 9/11 имели и геополитические последствия: Америка развернула свои вооруженные силы в Центральной Азии, оккупировала Ирак и начала давить на Иран с явной целью получить контроль над мировыми источниками энергоресурсов.
Тем временем китайский спрос на энергию и его зависимость от мировых поставок неуклонно росли. В 2001 г. Китай импортировал 74,2 млн т нефти, в 2002 г. – 69,4 млн т, В 2003 г. – 92 млн т и в 2004 г. – 102 млн т. Ситуация осложнилась из-за резкого увеличения цен на нефть. Из-за роста цен в 2004 г. Китай заплатил за тонну импортированной нефти почти на 60 долл. больше, чем в предыдущем году, а общая сумма дополнительных издержек оказалась выше 7 млрд долл. Эти радикальные изменения мировой энергетической ситуации принудили Китай уделить большее внимание энергетической политике.