Центральный Зомбиленд

В последний период бессознания Кириллу даже сон приснился. Причем во сне он тоже лежал, замурованный в некую глухую серость, но не спал. И по носу у него ползала настырная муха. Та, что кончила дни под рукой его постподруги Полины целую вечность тому назад. Он хотел муху смахнуть, но руки его то ли не слушались, то ли были привязаны. А потому оставалось только сдувать вредное насекомое с носа, чем он весь сон и занимался. На муху эти дуновения не действовали ничуть. Она продолжала с прежней бесцеремонностью щекотать его лицо, а в конце и вовсе уселась на самый кончик носа, уставилась ему в глаза и принялась чистить передние лапки… Жуткий кошмар.

Глава 2

Проснулся Кирилл оттого, что муха его бросила. Улетела куда-то по своим мушиным делам. И стало ему так обидно и одиноко, что он открыл глаза. Удивительно, но вокруг было уже не серо. Видеть он ничего не мог, но окружала его уже вполне обычная свободная от шлема темнота. Кирилл потер глаза, пытаясь убедиться, что не спит.

Зрение от этих действий не прояснилось. Однако он осознал вдруг, что ни руки, ни ноги его больше не связаны. И лежит он на вполне удобной кровати, с подушками и простынями. И никакой робот не держит его металлическими щупальцами и не вкачивает в него очередную порцию фармацевтического зелья через эластичные иглы.

– Ну и бред… – Кирилл сам не понял, сказал он это вслух или только подумал.

Он ладонью стер со лба холодный пот. Такого подробного, детально продуманного кошмара у него еще не было. Зомби-особи, отпадающие руки, робополицейские, даже та муха… Вся эта безумная кутерьма, столь красочно и объемно рожденная его сознанием, металась до сих пор перед глазами. Он ощупал свою левую руку. Бред конечно. Он – обычный человек, а у обычных людей руки не отпадают сами собой. Однако мало ли что… Рука была на месте и в самом нормальном состоянии, какое только может быть. Кирилл облегченно вздохнул. От бреда нужно было отойти, отгородиться, отрезать себя каким-то образом от всей этой приснившейся мути.

Итак, он – обычный человек. Работает клерком в обычном банке. Нет, ну, конечно, банк довольно большой, но в принципе ничего необычного в нем нет. Сейчас он лежит в своей постели в самой типовой квартире, каких тысячи, и рядом лежит его милая Даша. Чуть не сказал «самая обычная»… В отношении Даши так говорить не стоит, даже когда она спит. Сон понемногу выветривался.

Кириллу захотелось сходить на кухню и что-нибудь выпить. При свете ламп следы кошмара быстрее сотрутся из памяти. Ну точь-в-точь, как у тех зомби. Только Дашку нельзя тревожить, ей завтра рано вставать. Он протянул правую руку и осторожно прикоснулся к спящей девушке. Та забормотала что-то и повернулась к нему.

Несмотря на темноту, он увидел, что рук у нее не было, а вместо лица зияло светящееся искрами скопище проводов и схем.

И тогда он закричал… И снова проснулся.

По распахнутым векам резанул яркий белый свет. Кирилл находился в больничной палате. Во всяком случае, именно такое определение первым пришло на ум. Выбеленные гладкие стены, без намека на малейший оттенок. Блестящая хромированными бликами мебель, включавшая пару стульев, стол и койку, на которой он лежал. Или, правильнее сказать, к которой он был надежно привязан. Притом даже ремни, обвившие его, были идеально белого цвета. Завершала картину белоснежная дверь. Найти ее на фоне стен стоило немалого труда. Свет на это торжество стерильности изливался сверху из большого круглого плафона, разумеется, также лишенного претензии на цветовую индивидуальность.

Первая мысль Кирилла была о том, утилизирован он уже или еще только в процессе. И ответ на этот вопрос пришел не сразу. Однако, изучив свои возможности двигать пальцами, издавать различные звуки и моргать, Кирилл достиг неожиданного вывода. Утилизирован он еще не был.

После этого можно было спокойно перейти к обдумыванию следующей проблемы. Чем ему заняться до утилизации? Вариант с самокопанием и обсасыванием вытащенных из памяти воспоминаний его не устроил. Это было скучно и глупо. Попытки подумать над путями спасения также ни к чему не привели. Их бесперспективность была слишком очевидной. В конце концов после пересчета всех плиток на полу, он остановился на построении теорий о происхождении слова «зомби».

Задача оказалась непростой. В родном языке Кирилла не было даже намека на разгадку этой тайны. Максимально близкими словами он посчитал термины «зона» и «бить». Видимо зомби – это те, кого расселили по различным зонам и там бьют… Стоявшая в середине слова буква М, никак не укладывалась в эту стройную теорию и окончательно расстроила Кирилла. Откуда, действительно, взялся он сам и другие зомби-особи?