Цепь измен

— В какой группе? — рассеянно спрашиваю я.

— «WdLuv2Meet». He уверена, что вы…

И вдруг я переключаю на нее все свое внимание.

— И кто же твой приятель?

— Дэви Киркленд. Мы вместе учились…

Да она надо мной смеется. Вся комната Кейт обклеена постерами с этим парнем. Скрестите Робби Уильямса с Брэдом Питтом, подбросьте щепотку юного Пола Маккартни — и вот вам Дэви Киркленд. Группа неплохая — учитывая, что она мальчишеская, — но трое остальных не представляют собой ничего особенного и только сдерживают Киркленда. Стоит ему вырваться от них — и он устремится прямиком в стратосферу. Слава тебе Господи!

Я был готов расцеловать Кэролин. Эта звездочка принесла мне Киркленда на блюдечке с голубой каемочкой. Нужно будет пригласить ее на ужин в какое-нибудь по-настоящему классное место — отметить.

Взглянем правде в глаза: мне были необходимы какие-нибудь добрые вести после потока дерьма, который вылился на меня за выходные. Какой дьявол вселился в Бэт, что она вздумала раздеться догола и пробежать в таком виде через футбольное поле?

Кейт с тех пор превратилась в безумную затворницу — прячется от мира в своей комнате. И я ее, кстати, не виню. Разумеется, она не разговаривает с матерью, которая воспринимает все произошедшее как безобидную шутку. Слава Богу, сейчас пасхальные каникулы. Хорошо бы шумиха улеглась к моменту возвращения дочери в школу. Иногда мне хочется придушить Бэт.

Вхожу в подъезд и взбегаю вверх, перепрыгивая через ступеньки. Открыв входную дверь, с удивлением обнаруживаю, что свет в квартире не горит. Странно. Элла сказала, что будет в семь тридцать, а уже восемь…

— Господь всемогущий, Элла! Ты чего в темноте сидишь? Хочешь до инфаркта меня довести?

Она вздрагивает. Вот черт. Нашел что сказать!

— Извини, что опоздал. Задержался на встрече. — Бросив пиджак на спинку стула, наливаю виски. — Сейчас только заскочу в душ — и сразу же…

Я замираю. Элла сидит на диване неестественно прямо, сложив руки на коленях; ноги в остромысых серо-зеленых сапогах сжаты так, словно она на чаепитии у королевы. Она даже жакет не сняла. Я включаю свет. На правом виске у Эллы пластырь.

— Элла? Что, черт подери, произошло?

Она уворачивается от меня. Впервые замечаю холодность на ее лице.

— Элла, детка, все хорошо?

— Если честно, я надеялась услышать об этом от тебя.

— Извини. Я что-то не врубаюсь.

— Как дальновидно, — сухо замечает Элла. В ее руках черный кружевной корсет, в глазах ожидание. Я понимаю: надо что-то сказать, но не представляю, что именно.

Элла преувеличенно терпеливо вздыхает.

— Уильям, эта вещь не моя. Я нашла ее между диванными подушками.

— Тогда чья она?

— О! Прямо в точку.

— Может, Бэт…

— Да ладно тебе, Уильям. Мы оба знаем, что это не имеет отношения к твоей жене.

— Ну и ко мне тоже, — кратко резюмирую я. — Кто его знает, сколько оно здесь валяется. В прошлом месяце здесь жил Бен. Может, корсет оставила одна из его девчонок. Я все еще никак не…

— Дело в том, Уильям, — приторно-сладко говорит Элла, — что больше всего на свете я всегда ненавидела именно ложь. Свою ложь Джексону — о том, где я и с кем я. И твою ложь Бэт — каждый раз, когда ты встречался со мной. Ложь друзьям по недосмотру — ведь существует целый пласт жизни, о котором большинство людей и понятия не имеют, и это заставляет меня чувствовать себя мошенницей. Я мирилась с положением вещей, потому что думала, что по крайней мере нам не нужно лгать друг другу.

Наконец-то до меня доходит.

— Погоди-ка. Элла, так ты спрашиваешь… Ты думаешь, что у меня есть кто-то еще?

Она улыбается:

— Я знаю. Забавно, правда?

— Нет, это просто охренительно смешно! — не выдерживаю я. — Естественно, у меня никого нет.

— Почему вдруг «естественно»? Мы никогда не оговаривали этого в соглашении.

— Потому что мне никогда не приходило в голову, что это нужно оговаривать! Думаешь, у меня тут проходной двор? Каждую ночь новая девушка? Да за кого ты меня принимаешь?

— За человека, который изменяет жене, — спокойно говорит она.

Я просто в шоке. Разве она не понимает, что все это… что она значит для меня? Как ей могло прийти в голову, что у меня есть другая?

— О, не надо изображать из себя потрясенную жертву. Я ничем не лучше, верно? — Она смеется. — Да ладно, Уильям. Мы же не Ромео и Джульетта. Ведь мы всегда знали, как обстоят дела. И если ты встретил другую женщину…

— Я никого не встретил, черт подери, Элла!

— Слушай, ты можешь видеться с кем захочешь. Я бы просто…

На поверхность моего сознания всплывает малоприятная мысль.

— Элла, ты пытаешься мне что-то сказать?

Она мило улыбается:

— Например, Уильям?

— Ты — у тебя — есть…

— Ты бы возражал?

Возражал? Разумеется, мать твою, я бы возражал! Меня никогда особенно не радовала мысль о том, что она спит с Джексоном, но было бы непорядочно с моей стороны заставлять ее отказываться исполнять супружеский долг. Мысль о том, что она трахается с кем-то третьим, вызывает у меня желание схватить ублюдка за глотку и затолкать туда его яйца.

— Как ты сказала, мы люди вольные, — сухо отвечаю я.

— Совершенно.

— Значит, ты бы не стала ревновать, если бы у меня появилась другая женщина?