Цепи свободы. Опыт философского осмысления истории

В противовес императиву не знающего границ рынка в короткий исторический период на уровне инстинкта была прочувствована ценность национального своеобразия, как мощного стимула исторического существования. В связи с этим наметился духовный и социальный подъём, в котором национальная составляющая играла решающую роль в судьбе народов, наций и государств. Произошло, носившее защитный характер, сплочение «всех» перед лицом невидимого врага. Только во внутреннем единстве народы видели спасение от яда материализма, индустриального закабаления и бездушия мировых дельцов. Только сжатое в кулак сопротивление внеэволюционным процессам способно было предотвратить повсеместное духовное и культурное разложение, спасая от этнокультурного размывания (отмечу: речь идёт не о степени истинности движения, а о его исторической правомерности). Расставить точки над «ί» в этот критический период могла только сильная национально мыслящая власть, время действия и полномочия которой ограничивались решением поставленных задач (отмечу: речь идёт не о степени истинности движения, а о его исторической правомерности). Словом, не волюнтаризм личностей привёл к фашизму, а исторически предопределенный концепт подвёл к идее, тождественной диктатуре[15]. Фашизм не был детищем XX в. и не родился, как о том говорят некоторые исследователи, в «Государстве» Платона или правлении Юлия Цезаря. Не будучи детищем политических умозрений и в существе своём не являясь идеологией, фашизм не ограничивается одной лишь политической (партийной) формой, ибо выражает состояние души народа, терпящего бедствие в государстве. И заявляет он о себе в первую очередь в тех странах, народы которых первыми почувствовали смрадное дыхание исторического небытия. Поскольку «знак беды» заявил о себе тотально, «фашистское» движение можно найти в любом государстве первой трети XIX в. (Приложение I). Происходящее в «красной» России образумило часть западных приверженцев коммунизма. И в самом деле, – там, где национальное бытие поставлено вне закона, а на исконной религии поставлен крест, где поощряется «свобода» от духовной жизни и где разрушение нравственности и ценностей семьи идёт рука об руку с атеизмом, – не может существовать свободное общество! До европейской общественности докатилось эхо расстрелов православных иерархов и рядовых священников, которое заглушали взрывы русских храмов и «пулемётное» истребление коренного народа России. Бесы революции свирепствовали не только в СССР. В одной только Испании было разрушено более 20 тыс. храмов и монастырей, около 17 тыс. священников было убито и замучено! Диктатура Франко остановила беспредел. Опираясь на массовую поддержку народа, режимы искореняли мафию, сионистские и масонские организации. Была сведена к минимуму преступность и изгнаны плутократы, грабившие народы, среди которых они проживали. За всё это была уплачена немалая цена, но она соизмерима с искомыми результатами.