Цепкие лапы родины (СИ)

- Статья 247 УК РСФСР - дезертирство! Да ты сильно не пугайся, по ней всего-то от трех до семи дают.

- Да какое дезертирство, с какого хрена?!

- Мне изрядно пришлось помаяться, прежде чем я отыскал по разным частям твоих бывших сослуживцев по последнему месту службы и получил их показания. Ты еще радуйся, что с тебя сняли статью 264 – добровольная сдача в плен. По ней пятнадцать лет предусмотрено. Да не переживай ты особо, с первого января вступает в силу новый уголовный кодекс, по нем может и меньше будет, а там глядишь очередная амнистия подойдет. Так что через год-другой точно на волю выйдешь. А если на суде полностью вину признаешь, покаешься, может даже «условно» или «отсрочку» дадут.

- И что эти «сослуживцы» набрехали, я могу узнать?

- Узнаешь. Всему свое время. Тебе еще с материалами уголовного дела ознакомляться предстоит.

Микола вяло просмотрел обвинение, поставил подписи, где его просили.

- Молоток! – Следак заметно повеселел, - теперь я тебя должен допросить в качестве обвиняемого. Но знаешь, дело это нудное, да и ты ведь ничего не хочешь добавить нового?

- Хочу! Козлы эти ваши сослуживцы, если про меня такую хрень набрехали! Какой я к чертям, дезертир?!..

- Ну это не ко мне, это к твоим отцам-командирам.

- А-а-а, так вот кто меня дезертиром «сделал»! Наверное, историю с «Коперником» забыть так и не смог.

- Ну ладно, ладно, по существу дела ты значит, ничего добавить не можешь. Давай ты откажешься от показаний по статье 51 конституции* и все. Твой допрос, в качестве подозреваемого, у меня уже есть.

- А покурить мне разрешите?

- Ты же, вроде, не куришь?

- С вашими приколами не то что закуришь, но и на иглу сядешь…

Микола расписался в протоколе допроса, где ему указали, после чего, следак его выпроводил за дверь.

Некоторое время он сидел рядом с конвойными в коридоре. Мимо проходили люди в форме. При повороте к лестнице один из офицеров разговаривал с другим. Послышался знакомый широкогласный говор. Мужик явно с Украины. Микола поднялся и шагнул в его сторону.

- Куда!.. – Рявкнул конвойный.

- Сигаретку стрельнуть, мне сам следак разрешил, не веришь, спроси у него.

- Товарыш майор, курыты нэмае? – обратился Микола к офицеру.

Майор глянул на него, в его глазах сверкнула веселая искорка.

- Мае, мае!.. – протянул открытую пачку сигарет «Мальборо» красно-белого цвета.

Взяв сигарету в зубы, Микола вопросительно огляделся по сторонам.

- Здесь нельзя курить! – крикнул старший конвойный.

- А где можно?

- Выйди с ним во двор, выход под лестницей – немного подумав, сказал старший конвойный своему коллеге.

Конвойный, со штык-ножом и кобурой на ремне, поднялся со стула. Они вместе вышли через запасной выход в маленький дворик. Микола быстро осмотрелся. С противоположной стороны стоял бетонный забор, возле него рухлядь из старой офисной мебели.

- Огоньку нет? – как можно спокойнее спросил Микола.

Контрактник полез в карман бушлата. Микола сделал вид, что наклонился почесаться. Екнуло сердце – что будет дальше – решает все… Со всего размаху он резко ударил конвоира в скулу. Крякнув, парень шлепнулся на асфальт. Прыгнув на него, Микола резко выдернул из самодельных ножен штык-нож… Конвоир начал подниматься, в его глазах помутнело, видно, что он еще не оклемался от удара. В три прыжка Микола оказался возле мебельной рухляди, и в ту же секунду перемахнул через забор… Удар о землю, резкая боль в груди… С этой стороны забора оказалась трава, покрытая свежим снегом. Вскочив на ноги, он огляделся, - рядом улица, дома, дворы, какие-то сараи. Микола рванул во двор… Выход на другую улицу, старый трехэтажный дом с двумя подъездами, сараи, гаражи, кусты, деревья. Думать некогда, скорее всего, искать будут во дворе. Микола выскочил на улицу, спрятал штык-нож за пазуху и, как ни в чем небывало, спокойно зашагал по тротуару. Уже отойдя метров на двадцать от дома, он услышал топот и крики со стороны двора дома. Микола перешел на другую сторону улицы. К нему сзади подъезжал синий «жигуленок». Обернувшись, Микола помахал рукой, - машина остановилась.

- Куда тебе, служивый, - из машины выглянуло добродушное лицо мужика средних лет.

- Да мне бы до Ленинской..

- Не-е, мне в другую сторону.

- Ну, подбросьте, сколько можете, а я там дальше сам как-нибудь.

- Садись.

Дверца распахнулась, Микола плюхнулся в мягкое сидение теплого салона. Машина поехала. В зеркальце заднего вида он увидел, как из двора дома выскочили двое в форме, оглядываясь по сторонам. Водила о чем-то спрашивал его, Микола что-то рассеяно отвечал. Когда он вылез из машины на ближайшем перекрестке, он облегченно вздохнул.

* * *