Цепкие лапы родины (СИ)

- Да мне зачем, мне еще рано! – ухмыльнулся Вован.

От толпы бабок отделился странного вида мужчина. На нем была светлая клетчатая рубаха, широкие потрепанные джинсы и кеды. На голове через лоб натянута полоска из черной ткани. Он был небрит, от чего его лицо покрылось длинной неровной щетиной, кое-где на нем виднелись кривые рубцы шрамов. Нос был слегка искривлен в двух местах, он был бледен, щеки впалые, вокруг глаз темные круги. Мужик сильно смахивал на какого-то нелепого рокера, после недельного запоя.

- Закурить не найдется? – обратился «рокер» к стоявшему ближе к нему Вовану.

- Найдется! – Вован посмотрел на него, и извлек из кармана пиджака пачку сигарет.

Тем временем жених со «свидетелем» и еще двумя парнями скрылись в подъезде. Наступило некоторое напряженное ожидание.

- Кого женим, кого замуж выдаем? – не унимался мужик, подойдя к Свете.

- Да вот, кореша нашего отдаем в надежные женские руки, а что?

- И как он, рад событию?

- Говорит, что не хотел, да невеста уломала, только разве женское сердце обманешь! Он давно ее обхаживал, все «жить» с ней хотел, а она никак. В конце концов, согласилась, если только официально расписаться.

- А он что?

– Всем говорит, что со свободой прощается, а сам сияет как медный тазик – добился – таки своего!

Те временем из толпы приглашенных выделился мужчина средних лет с медалями и крестом на пиджаке. Заметив его, «рокер» переменился в лице, заметно помрачнев.

- А это кто такой? – кивнув в сторону «медаленосца» спросил он, обращаясь к Диману.

- Да это дядька Сашкин, жониха, тоесть… Военный какой-то. Говорят, в Чечне воевал.

- И что, так сильно «нагероинил», аж медалями да крестами всего пообвешали?!..

- Да кто его знает. На словах все герои. А там, может, просто водку пьянствовал с начальством, потому и приехал «вся грудь в медалях»! Кто служил, тот знает, награждают не тех, кто «героинит», а кто с начальством ладить умеет. Да сам - то ты кто таков будешь?

- Да я так… Музыкант бродячий, - затягиваясь сигаретой, мрачно ухмыльнулся «рокер».

Вован и Диман засмеялись.

- Так может, и сыграть сможешь?

- А как же. Давай гитару, сыграну для молодых!

Диман усмехнулся, сделал последнюю смачную затяжку, отбросил бычок в сторону, подошел к «Волге», открыл багажник, достав старую потрепанную гитару, протянул ее «рокеру». По тому, как он взял ее в руки, было видно, что гитарой он владеть умеет. Проведя пальцами по струнам, он легко наиграл мелодию марша Мендельсона. Воспроизведенный на гитаре, марш прозвучал как-то смешно. Кто был рядом, заулыбались.

В это время, люди возле подъезда зашумели и расступились в стороны. Из дверного проема вышел жених, за ним показалась невеста. Она была в белоснежном, с ярко-синими вставками свадебном платье, ее распущенные черные волосы, достававшие почти до пояса, красиво контрастировали с платьем. Глаза были подведены синеватыми тенями, края глаз выделялись стрелками, как у древней египтянки. На ее руках были белые, длинные до локтей перчатки, в ушах длинные сережки в виде соединенных мелких серебристых монеток. Когда она спускалась по ступенькам, ее обнаженная нога показалась из высокого разреза верхней длинной полупрозрачной юбке, под которой виднелся короткий узкий подол платья. В одной руке она держала букет цветов, другой держала под руку жениха. В этот миг она была прекрасна, как никто и никогда… Почему-то казалось, что она немного грустна. Стоявшие вокруг захлопали в ладоши, бабахнули хлопушки, на «молодых» посыпались конфетти, защелкали фотокамеры, кто-то крикнул «Ура»… В воздух полетели мелкие монеты, какие-то зерна… «Молодые» под шум и крики прошли несколько метров к машинам.

Шум начал затихать. Все расступились, и перед женихом, неподвижный как скала, остался «рокер» с гитарой в руке.

- А выкуп за невесту не желаете? – мрачно произнес он…

- А «в ухо» не боитесь? – в тон ему ответил Александр.

- Панки бояться не умеют…

Невеста едва заметно вздрогнула, резко повернулась в его сторону, ее лицо помрачнело.

- Да ладно, дай ему «выкуп», видишь, человеку на опохмел не хватает! – подсказал кто-то.

Стоявший рядом «свидетель» молча, протянул десятитысячную бумажку.

- За такие деньги я, пожалуй, сыграю что-нибудь для прекрасной невесты… - притворно – бодрым голосом, оглядевшись по сторонам, воскликнул «панк-рокер».

- Пусть сыграет, он обещал!.. – крикнул Диман.

Мужик отошел на два шага назад, присев на капот ближайшей машины, ударил по струнам, раздался долгий протяжный звон. И вдруг полились нежные мелодичные звуки. Толпа настороженно притихла. Глубоко вдохнув, он посмотрел в глаза невесте…

-Ах, что же ты наделала, надела платье белое,

Кольцо на руку правую, на голову фату…

А может ты забыла, как мне ты говорила,

Как нежно говорила, я так тебя люблю…

В этот миг невеста побледнела, ее руки задрожали, она опустила глаза.

- Сбивая черным сапогом с травы прозрачную росу,

Наш караул идет вперед и каждый к своему посту…

И каждый думает о том, что дома ждут и письма пишут,

Любимый милый дорогой тебя я жду, тебя я слышу…