Цепкие лапы времени

Бертон Гербер тянул паузу – аккуратист и профессионал своего дела был склонен считать, что разведка сама по себе – это прежде интеллектуальный подход, работа мозгами, а не беготня с пистолетами.

«Нет, – говорил он себе, – если того требуется, цели можно достичь любым методом, и неписаные правила шпионской этики (если таковые и существуют) тут значения не имеют. И все же предложения вашингтонского уполномоченного носят спорный характер».

Не постеснявшись бросить вслух:

– Грязная игра…

– Оставим моральный онанизм для коммунистов, – парировал Уолтерс, прежде всего, опираясь на данные в Вашингтоне инструкции. И общую стратегию.

Советская пропаганда вовсю клеймила сорокового президента США, выставляя ярым проводником империалистической и агрессивной политики.

Рональд Рейган… не то чтобы свита его играла, он и сам искренне поддерживал общие для политического истеблишмента взгляды. Антикоммунистические, в частности.

Но прежде все исходящее из Белого дома опиралось на так называемых «пентагоновских ястребов» и оборонное лобби. Были заинтересованные люди в Госдепе, кое-кто в конгрессе. И конечно, в руководстве спецслужб.

Нынешний директор ЦРУ Уильям Кейси ходил по узкой дорожке «между-между», контактируя с официальной администрацией и лично с Рейганом, а также имея тесную спайку с вышеупомянутой намеком элитой. Невзирая на спорный и конкурирующий характер отношений, царящий во властной и околовластной верхушке США, взаимопонимания и компромиссов, как правило, удавалось достигнуть. Поскольку джентльмен всегда договорится с джентльменом, республиканцы – с демократами… утрясая разногласия интересов. Например, между такими, завязанными на оборонные заказы корпорациями, как «Боинг» и «Локхид Мартин».

Едины были взгляды у всей этой военно-политической верхушки и на попытку диалоговой игры с русскими, касающейся дела крейсера-пирата (кто был в курсе).

Едины и… критичны.

Практически сразу, едва произошел информационный вброс о невероятном происхождении корабля, была дана ситуационная оценка, предварительное прогнозирование и первые (впопыхах) решения! Военные эксперты, политические аналитики потребовали немедленной реакции! Ни много ни мало выдвигая варианты превентивной атаки с применением всего необходимого для… дальше по восходящей: локального, регионального, континентального, глобального превосходства.

Особенно после возрастания эскалации, в пиковом ее моменте, когда американский флот стал терять корабли.

Однако русские (не только одиночка-крейсер, но затем и вся советская группировка на Тихоокеанском театре боевых действий) показали больший военный потенциал и устойчивость, чем от них ожидалось.

Иваны опять («почти традиционно» – особые скептики вспомнили фиаско Бонапарта и провал гитлеровской Германии) были недооценены. Это остудило горячие головы – вновь сыграла рациональная осмотрительность перед лицом сокрушительного ответного удара. Пушки свое отговорили, требовался другой подход.

Но как бы то ни было, идти на поводу у большевиков и играть на их поле джентльменам виделось неприемлемым.

У инспектора Уолтерса был свой карт-бланш.

* * *

Через несколько дней московская резидентура ЦРУ сумела накопить немало данных об «объекте» – привычки, маршруты, время…

Агенту «Октавия» было приказано держаться в стороне, не вступая в контакт (пока незачем), да и вероятность лишнего пристального внимания со стороны опекающей «клиента» охраны была более чем очевидна.

Естественно, что к процессу наблюдения были подключены и дополнительные людские резервы, ведущие мониторинг с большей дистанции во избежание встречно засветиться. Самым обнадеживающим из всей этой скрытной активности было, проследив, установить вхожесть фигуранта в Кремль. А также в административные офисы Центрального комитета КПСС на Старой площади – это дало возможность привлечь к делу одного из пассивных агентов, завербованного сотрудника секретариата, по сути, мелкую сошку, клерка, с ограниченными возможностями. Тем не менее который сумел кое-что выяснить: указанный «объект», по всей видимости, имеет доступ к самым высшим инстанциям в аппарате кремлевской власти… Появился «ниоткуда» – нигде ранее не замеченный, ни на партийной работе, ни в органах. Что наряду с другими косвенными фактами утвердило во мнении – это тот, кто нужен.

Из любопытного в донесении приводился случайно подслушанный, вырванный контекстом разговор, где «объект» позволяет себе не совсем лестные высказывания о политическом устройстве страны.

Это как минимум наводило на интересные мысли, вырисовывая перспективные намеки.

И Гербер для себя отметил (мысленно): «В информационном пакете из Лэнгли говорилось, что аргентинские источники упоминали отсутствие коммунистической символики на крейсере-пирате».