Врала. Можно было, конечно, надавить, заставить рассказать, но я не стала. За излишнюю болтливость Юрьев мог избавить ее от языка. А разбираться с новой помощницей я не хотела. Старая шпионка была гораздо лучше новой. Я хоть примерно знала, что от нее ждать.
Кабинет Хозяина находился в конце коридора. Свою нору он тщательно огородил от излишнего внимания и шума толстыми стенами.
Светочка тихонько поскреблась в дверь, которая тут же открылась, пропуская меня внутрь. В кабинете было полно света: белый металл, стекло вместо стены, светлая дорогая мебель. Хозяину нравилось, когда у него гостило солнце. Так он хоть немного, но грел свою холодную кровь. Колдуны, особенно сильные, как змеи, любили тепло. Гады.
Светочка испарилась, дверь сразу же захлопнулась, огораживая меня от остального мира. Я нашла взглядом Хозяина: он сидел за столом, что-то внимательно читал с листа. На столе не было ни телефона, ни ноутбука – никакой техники. Колдуны, особенно сильные, совершенно не дружили с техникой.
– Паулина, дорогая, и года не прошло, – ворчливо выговорил он. – Где тебя носило?
Я молчала, потому что вопрос не требовал ответа. Где я провела ночь, ему давным-давно было известно.
Наконец, Юрьев поднял взгляд.
– Дорогая, что за вид! – притворно удивился он. – Ты ограбила бомжа?
Фи, Хозяин, не смешно. Или у вас, колдунов, одна шутка на всех?
– Ладно уж, на первый раз прощаю, – он выказал столь же притворное великодушие. – Подойди, дорогая, ближе. Познакомлю с моим новым начальником охраны.
– Александр Кириллович, это моя Паулина. Именно о ней я вам и говорил.
– Доброе утро, Паулина… э…
– Просто Паулина, – привычно поправила я и только теперь увидела мужчину, незаметно сидящего в одном из кресел.
Крупный, широкоплечий, с коротким ежиком русых волос и карими глазами. Теплый, я ощущала жар, идущий от него. Человек.
Обычный человек и новый начальник охраны.
Этого не может быть! Похоже, Юрьев рехнулся.
Пока я думала, какую дурь употреблял Хозяин, когда пришел к мысли, что на место сильного колдуна нужно поставить человека без дара, Александр поднялся с кресла. Вернее, перетек из одного положения в другое. Подошел ко мне, оказалось, он сильно выше, чем я, на голову, не меньше. Изобразил улыбку, не затронувшую глаз. Я чудом сдержала желание отступить.
И кто после этого из нас двоих хищник?
Он протянул руку для рукопожатия, будто равной. Как непривычно. В моем мире индивидуум был либо выше по положению, либо ниже. Никакого равенства. Никаких рукопожатий. Поэтому я на некоторое время зависла, гипнотизируя его руку.
Ладонь у него большая широкая, относительно короткие пальцы. Мама называла людей с такими ладонями: огненными. Прирожденными лидерами, страстными, упрямыми, прямолинейными натурами.
– Паулина… – В его голосе я услышала вопрос.
– Александр… – Мысленно дала себе оплеуху, выпадая из транса. – Приятно познакомиться.
– Взаимно.
Сжала протянутую ладонь: теплая и шершавая. Моя в сравнении – ладонь ребенка. Рукопожатие вышло ровным, крепким, но без доминирования. Я уже хотела высвободить пальцы, как ощутила нечто, похожее на удар током. Мир перед глазами взорвался искрами.
Неужели опять? Нет! Не нужно! Я не хочу снова! Не хочу ничего знать!
Но проведение опять решило за меня. Дар-проклятие вознамерился вновь показать мне чужую жизнь. Вот только на этот раз все пошло по-другому. Вместо того чтобы начать показ с самого начала, первого его вздоха, сфокусировалось на одной-единственной сцене.
Жарко. Мокрое постельное белье липнет к коже, оплетает руки и ноги. Воздух в комнате пропитан влагой, ее терпкими духами, ей самой, нашей страстью. Темнота ночи лишь изредка вспыхивает автомобильными фарами, окрашивая ее кожу в золото, путается в распущенных волосах. Но ни мне, ни ей не нужен свет. Я и с закрытыми глазами сделаю так, чтобы она кричала от наслаждения.
Моя сладкая женушка, ну же, кричи для меня. Кричи! Громче! Громче!!!
Какая у нее все-таки грудь! Обхватываю ладонями, вынуждая податься назад, прогнуться в спине, подставить шею для поцелуев. Ненасытно целую, облизываю, кусаю. За каждым укусом следует ее протяжный стон.
Да, моя крошка, да, тебе нравится, я знаю.
Ее обманный маневр, и вместо того, чтобы подмять жену под себя, оказываюсь снизу. Она медленно усаживается сверху, беря в плен мое готовое к бою достоинство.
– Ты попался, ковбой! – слышу жемчужный смех. – Ты мой!
– Твой, – шепчу я, пытаясь поймать губами ее соски. – Дай мне их. Позволь…
– Нет, – качает она головой. – Сегодня я главная. Покатаемся?
– Согласен на все, моя жестокая госпожа.
Она снова смеется, запрокидывает голову назад, показывая себя во всей красе, и, наконец, начинает двигаться. Вверх и вниз, вверх и вниз, вверх и вниз. Мир концентрируется внизу живота, я весь там, в тех сантиметрах, что с влажным шлепком входят в ее плоть. Вверх и вниз, вверх и вниз.
– Быстрей! – кричит она. – Хочу быстрей!
– Как скажешь, крошка, – садясь, хриплю ей в рот.
Она в ответ кусает мои губы до крови.