Цепная лисица

Он замолчал так резко, точно ему передавило горло, впился в меня лихорадочным взглядом, будто ожидая, что я признаю вину, сниму с его трясущихся плеч груз ответственности. Надеялся, что я испугаюсь его ржавой двустволки? Шёл бы он к чёрту!

Конечно, я помнил утренний разговор, и да, наверное, я слегка переборщил с угрозами, но эта компашка меня реально достала. Ещё добавилась история с великом, вот и припугнул Грача немного. Он должен был передать послание своему ненаглядному Дрону, чтобы тот подумал в следующий раз, прежде чем на меня выёживаться. Кто же знал, что Грач настолько кретин, что и правда подпалит библиотеку?

Но было ещё кое-что, что я помнил отчётливо, и о чём не мог знать Грач. Например о том, как у меня онемели пальцы рук, а в груди коротко ёкнуло, стоило произнести те слова про поджог. О том, как на миг остекленели глаза Грача, стоило ему услышать приказ, а с его тупого лица сошли все эмоции, точно их стёрли тряпкой для школьной доски.

— Ты всё помнишь, я знаю! — визгливо крикнул Грач, выдёргивая меня из мыслей. Зрачки его метались как у умалишённого. — Признай! Ты сказал… сказал мне сделать это… Ты виноват! И не двигайся! Я вижу, знаю, что ты задумал!

— Сказал, ну и что? — я продолжал издевательски ухмыляться, хотя сердце стучало где-то в области горла. — Ты всегда делаешь то, что тебе говорят?

— Ты как-то заставил… Заставил меня!

— Что за бред? Тебе самому не смешно? Помнится, ты так и не вытащил меня тогда из ямы, хотя я просил, не так ли? Что изменилось с тех пор? Может, если я прикажу, чтобы ты башку себе продырявил, и это сделаешь?

Судя по тому как расширились зрачки Грача — о таком варианте он не подумал. Бледное лицо перекосил ужас. Я успел только вздрогнуть, когда Грач перехватил ружьё. И нажал на курок.

От грохота заложило уши.

Боль ошпарила плечо, выбила землю из-под ног.

Я приземлился на копчик, вцепился пальцами в траву, словно это могло остановить бешено вращающийся мир. Шея и левая половина тела онемели до бесчувствия, точно под кожу сунули кусок льда, а голова загудела так, что казалось, ещё немного, и она расколется, как переспелый арбуз.

Зажмурившись, я дышал сквозь зубы и ждал новой вспышки боли. Но боль не наступала, только сердце стучало как военный барабан, а второго выстрела так и не прозвучало. Стиснув челюсти, я посмотрел на Грача, ожидая увидеть направленное на меня дуло. Но увидел только напуганный взгляд.