Цепная реакция

– Алло, Андрей?.. Все в порядке… Да, говорит, что узнать сможет… А что приметы? Здоровый мужик, мордастый. Она больше машину запомнила. Большая, черная и фонарями вся увешанная. Даже номер светится… Да понятно, что Федин – кто ж еще? А главное, он выходил от Березина в начале двенадцатого. Что четко совпадает с данными экспертизы по времени смерти… Да. Пока…

Положив трубку, Светлана вспомнила, что забыла попросить Бухарова связаться с участковым. Надо старушке помочь, раз уж обещала…

Словно услышав ее мысли, телефон зазвонил сам.

– Андрей, я хотела… – начала уже она, но ее вдруг перебил грубый мужской бас:

– Я тебя предупреждал. Сегодня в три – жди сюрприза…

– Погодите, вы о чем? Я…

Но из трубки уже летели издевательские короткие гудки. Как будто включился таймер бомбы.

* * *

– Да ведь это же элементарно, Репин! – теряла терпение Михайлова. – Объясняю снова. Согласно Юнгу, в психологии есть три основных дихотомии…

– Три… чего? – не понял Репин.

– Ди-хо-то-ми-и. И важнейшая из них – «мышление – чувство». Сейчас такой момент, когда должно доминировать мышление, а ты вдруг сыграешь на чувствах. Попросишь прощения. Это примерно как на раскаленный металл плеснуть холодной водой… Понял?

– Не-а! – упорно стоял на своем Репин. – Ее всякие козлы лапают, а я прощения просить должен? Твой Юнг, часом, ничего не напутал?

Психологиня перешла в наступление:

– Отставить самодеятельность, капитан! Внимание на сцену. Выход профессионалов! Итак… Что Лена любит?

– А шут ее разберет… Барбекю, наверное. И круизы на теплоходах.

– Нет, точно – козлы… Все до единого… – закатила глаза Надежда. – Цветы какие???

– А-а-а… Розы. Желтые.

– Слава богу, ответ принят… А вино?

– Красное сухое. «Мерло» чилийское.

– Значит, так. Покупаешь бутылку «Мерло» и букет желтых роз, идешь к ней, извиняешься и просишь вернуться.

– Ну, знаешь… – возмутился автор зарисовки «Пленных не брать». – Насчет «попросить вернуться» – базара нет. Это я и без трихомонады готов. Тьфу, дихотомии… А вот за что извиняться – ни ты, ни господин Юнг мне так и не объяснили.

– Делай, что говорят, и не задавай идиотских вопросов! Когда она обычно с работы приходит?

– Когда как. Но чаще всего в девять. Как все ненормальные люди.

– Вот чтобы ровно в половине девятого был у нее. С вином и букетом. И ждать, сколько потребуется…

Михайлова хотела добавить еще что-то, но тут в «психушку» влетел взъерошенный Быков:

– Пикассо, блин! Я тебя по всей базе ищу, а ты тут шашни разводишь! Вон – уже и портретик нарисовать сподобился…

Леха схватил со стола начертанную психологиней диаграмму развития взаимоотношений супругов Репиных, выполненную в строгом соответствии с фундаментальными положениями Карла Юнга.

– А что? Вылитая Надюшка! Узнаю руку мастера Зеленоградского кирпичного завода…

– Тебе что здесь надо?! – раздосадованная Надежда отобрала у непрошеного гостя рисунок.

– Не «что», а «чего». Падежов не знаешь. А точнее – кого. Его вот… – Быков ткнул пальцем в друга. – Вставайте, граф, нас ждут великие дела! ЧП в городе. И как раз по твоей части…

* * *

Подполковник ФСБ Виктор Эдуардович Гаврилов с трудом сдерживал нараставшее раздражение. Ну, взрыв… И – что? Какого лешего их сюда столько понаехало? Кроме них, чекистов, здесь и менты – из города и из района, и прокуратура, и МЧС, и мэрия… И, разумеется, телевидение. Как же без него? Событие ведь вселенского масштаба… Башни-близнецы…

И каждый воображает себя центральной фигурой. На деле же «восемьдесят – двадцать». Универсальный принцип, который еще никто не отменял. Реальным делом занято не больше двадцати процентов из тех, кто сейчас суетится возле обезображенного остова легковой машины и на оцепленной ОМОНом прилегающей территории. Остальные восемьдесят – просто балласт. Приехали сюда только для того, чтобы засветиться на месте происшествия, а потом доложить высокому начальству о своем личном участии в расследовании.

Правда, очень скоро все эти клоуны разъедутся обратно по своим кабинетам и начнут давать интервью, с умным видом высказывая свои взгляды на происходящее. Хотя дело точно будет не столь громким, как могло показаться в первый момент. По счастью, даже обошлось без жертв. Ранен только один случайный прохожий, да и тому, слава богу, угрозы для жизни нет.

К Гаврилову подошел взрывотехник из оперативной группы управления ФСБ.

– Ну? – вопросительно взглянул на него подполковник.

– Тротил… Масса до килограмма. Без оболочки. Скорей всего, таймер. Остатки взрывателя ищем.

Подполковник мрачно кивнул.

Тротил…

В прошлом году возле универмага машину рвануло. Поначалу думали, что теракт, на уши всех поставили. А потом оказалось, что баллон с газом. Машина на газу ездила, и хозяин что-то там перекрыл неправильно.

А здесь, стало быть, все же взрывчатка. Чертовым ваххабитам Москвы мало – добрались уже и до Юрьевска. Не было печали…

Оглядевшись, Гаврилов заметил чуть в стороне Воронову из следственного комитета, с которой несколько раз пересекался по работе. Ну, хоть одно приятное лицо…