Церемония (ЛП)

Малдер зевает, и его дыхание постепенно становится ровнее, а Скалли пытается силой воли заставить свою кровь течь по жилам с нормальной скоростью и наконец успокоиться. Но, не вытерпев, быстро касается его губ, срывая еще один поцелуй. Он открывает глаза и сонно целует ее в кончик носа, а потом наклоняется и шепчет ей на ухо те самые сладкие слова - то, что они так долго хранили в секрете, то, что знали долгие годы, но так редко озвучивали. То, что не должны были бы чувствовать, но чувствуют все равно. Она кивает ему, и он желает ей спокойной ночи.

Скалли прижимается к нему, трется подбородком о его теплую кожу. Ее губы, словно по своему собственному почину, оставляют отрывистые, но настойчивые поцелуи на его груди, как дорожку из светящихся камушков, которые, если она потеряется, помогут отыскать путь назад. Скалли опускается все ниже, туда, где под кожей прослеживаются уже не жесткие контуры ребер, а твердые мышцы живота. Ее поцелуи становятся более влажными, частыми, предполагающими продолжение, причем вполне однозначное.

- Скалли?

Вместо ответа она обводит языком его пупок.

- Скалли?

Зачем он к ней пристает? Разве не видит, что она занята?

- Ммм? – нечленораздельно отвечает она, не желая тратить драгоценное время на слова.

- Что ты делаешь?

Скалли все-таки отрывается от своего занятия и, вздохнув, обдумывает его вопрос, а потом чуть приподнимается.

- Пытаюсь дойти до третьей базы.

Он смеется, прищурившись и весело глядя на нее. Бейсбольные метафоры всегда способны вызвать улыбку на его губах. Отрадно, что сегодня ей хотя бы удалось его развеселить.

Скалли с наслаждением проводит руками по мягким изгибам его тела и вдруг понимает, что хочет провести так остаток жизни – смотреть на него, спать, прижавшись к нему – так, чтобы волоски его груди щекотали ее кожу. Всегда.

Очевидно, желание получить долгожданную разрядку лишает ее разума. Она все крепче льнет к нему, сжимает зубами его сосок и слегка прикусывает его.

- Если сделаешь так еще разок, Скалли, я смогу забивать гвозди без помощи молотка как минимум до полудня.

- С этим я вполне могу тебе помочь.

Она дотягивается до шнурка на его штанах. Больше ради себя самой, чем ради него, она хочет взять его член в рот и занять себя чем-то ощутимым, чтобы успокоить свое неуемное желание, хочет прижать его твердую плоть к своей щеке, как прикладывают лед к синяку.

- Намереваетесь получить свое, ничего не дав взамен, агент Скалли?

Он убирает ее жадные руки со своего тела и отстраняется, целомудренно прикрывшись одеялом.

- Мне кажется, я уже дала тебе все, что только можно, Малдер.

- Мне прекрасно известно, как искусно ты могла бы разрешить мою маленькую проблемку, Скалли. Самому не верится, что я это говорю, но, думаю, будет справедливо, если мы оба отойдем ко сну одинаково неудовлетворенными.

Скалли недовольно стонет и перекатывается на живот.

Малдер сразу же наваливается на нее, как профессиональный боец, делающий попытку удержания, и когда он вдавливает ее в матрац, не давая пошевелиться, она вновь поражается тому, как приятно ощущать на себе вес его тела.

- Ты сегодня на удивление возбуждена, да, Скалли? – шепчет он, выдыхая слова ей в ухо.

Она кивает.

- Значит, у нас такое правило: никакого секса во время месячных?

Она пожимает плечами.

- Но не окончательное, да? – В паузах между фразами он целует ее в затылок и трется носом о нежную кожу возле самого уха. – Тебе будет больно?

Скалли качает головой. На самом деле она знает, что оргазм во время менструации помогает снять спазмы, хоть и не собирается прямо сейчас вдаваться в медицинские детали этого процесса.

- Ты просто никогда этого не делала?

Она кивает.

- Потому что могу смело тебе заявить, что мысль об этом вовсе не кажется мне отвратительной. Совсем.

Она задерживает дыхание.

- На самом деле, даже наоборот.

- О, Малдер, - говорит она приглушенным из-за подушки голосом. – Мне все же кажется, что лучше не стоит.

- Почему? Ты же не отшатываешься в ужасе от проявлений моей физиологии? Почему я должен?

- Это… другое. Будет грязно. И постельное белье…

- У меня полно белья.

Она вытягивает шею и, оглядев комнату, скептически поднимает бровь.

- Ну ладно, не полно. Но где-то точно валяется еще один комплект. Может, даже чистый.

Она улыбается и чувствует, как улыбается он: его губы слегка щекочут ее шею, справа от шрама.

- Можно взять полотенце и подложить его, если ты так переживаешь. Потом закинем его в корзину и запрыгнем в душ. Закончим день так же, как начали.

С каждой минутой его доводы кажутся ей все более убедительными. Хотя, возможно, дело вовсе не в них, а в том, как крепко его пах прижимается к ее ягодицам. Пока они разговаривали, она слегка раздвинула ноги и теперь приподнимается на коленях - так, чтобы почувствовать даже сквозь ткань пижамы, как его член, почти не сдерживаемый тонким материалом свободных штанов, скользит по припухшим от возбуждениям половым губам. Их тела, как обычно, ведут свой собственный, отдельный разговор.

- Я же знаю, что ты не брезгливая, Скалли.

- Такие вещи просто слишком… интимны.

- Поэтому я и настаиваю.