Церковь на Крите

Парня словно подменили: темные, огромные глаза лихорадочно горят, на лице улыбка, которая оказывается ему очень идет. На щеках проступают ямочки, а подбородок выглядит не таким острым. Даже плечи расправил, стал выше ростом, как-то увереннее, не таким скованным и нервным.

– Не провались, тут все полы прогнили! – предупредил Марк, осторожно ступая внутрь прохладного мрачного помещения.

Давид его не замечал. Он неотрывно смотрел вверх, на витражи, которые отбрасывали на пол и стены причудливые разноцветные отблески.

– Ты только посмотри, – восхищенно прошептал он. – Марк! Марк!

– Здесь я, подожди, – половицы под ногами прогибались и угрожающе скрипели, поэтому приходилось идти очень медленно.

Как парню удалось так быстро и с легкостью пробежать к самому алтарю и ноги не переломать? Вот что значит быть молодым и весить как пушинка. Сам Марк никогда не считался худым, да, вполне нормальным для своего роста, можно сказать даже крепким, но от беззаботной жизни на Крите, он начал быстро набирать вес. Пока проблемой это не было, но вскоре вполне могло стать.

– Что это за место? – с сомнением уставился на него Давид.

– Просто старая церковь.

– Это не церковь…

– В смысле? Вон алтарь стоит, какие-то библейские мотивы на витражах… Дева Мария или какая-то святая, я еще не понял.

– Дева Мария?.. С рогами?

– Что?

– Пока не явно проступает, но если я почищу эти витражи…

– Нет там никаких рогов! Ты в своем уме? Как вообще можно что-то там разглядеть, одна грязь! Я сейчас стремянку принесу из машины.

– Твою мать, Шехтэр, – удивленно бормотал Марк, почесывая затылок, после долгих часов непрерывной работы, когда он только и делал, что подавал парню тряпки, салфетки, специальные растворы и кисти. – Она с рогами!

Свет от заходящего солнца ложился сквозь разноцветные стекла на дальнюю стену и пол, в его лучах клубилась пыль. Главной экспозицией в самом центре, между витражей чуть меньше, действительно была девушка очень похожая на Деву Марию. Смиренно склоненная чуть вбок головка, плавные линии лица и плеч, ниспадающие одеяния белых и синих оттенков, сцепленные руки, волнистые темные волосы чуть ли не до земли. Но голову ее украшал не нимб, и даже не корона, а два извилистых рога, напоминающих бараньи. Красиво и жутко одновременно.

Давид легко спрыгнул со стремянки, отошел на несколько шагов, любуясь своей работой.

– Никогда ничего подобного не видел! Нет, ты только посмотри!

Его лицо светилось восторгом, на щеке размазалась грязь, тонкие пальцы подрагивают, короткие черные волосы всклокочены, но взгляд отвести от него просто невозможно. В поисках интересных памятников искусства и истории, Марк часто встречал увлеченных людей. Все они были по-своему очаровательны, они словно приводили в движение Вселенную одним своим появлением. Давид точно принадлежал к их числу, это бросалось в глаза. Даже немного завидно. У самого Марка никогда не было дела, которому он бы мог отдаваться полностью, если конечно не считать эту странную церковь. Что-то его сюда постоянно тянуло, что-то не отпускало вот уже целый год.

– Это какой-то псевдорелигиозный синкретизм!

– Что-что?

Марк достал из кармана джинсов единственный пока еще чистый платок, смочил его минералкой из бутылки. Он только сейчас понял, что они так и не ели ничего за весь день.

– Здесь нет крестов, это точно не церковь, но несет в себе определенно религиозный контекст! Это какая-то богиня, да, очень похожа на Деву Марию, только без младенца и с рогами…

Марк попытался оттереть грязь с лица Давида, придерживая его за затылок одной рукой.

– Что скажешь о прокаженных, сосланных в крепость?

– Прокаженных?

Давид вздрогнул, как будто ото сна очнулся, густо покраснел, пытаясь отступить назад. Марк был слишком близко. От его горячих сильных пальцев на затылке по позвоночнику словно электрические разряды пробегали.

– Да, некие оккультные науки, практики, сантерия, или вроде того…

Давид прикусил губу, глубоко задумавшись, поправил очки, прикрыл глаза, пытаясь вспомнить. Рука Марка соскользнула на его плечо.

– У них было, как минимум, пять церквей в самой крепости, никуда ходить не надо, тем более переплывать залив.

– Да, но христианский бог ничем не мог им помочь… Их боялись, ненавидели, их хоронили заживо…

– И поэтому они придумали себе новый культ?

Давид скривился. В это верилось с трудом. Лекарства против проказы еще не существовало, а народные методы вряд ли могли помочь… Хотя кто знает, на что могло толкнуть этих людей отчаяние?

– Уже совсем темно, – парень зябко поежился.

Может вечера были и теплыми, однако внутри самого каменного строения довольно холодно и сыро. А все эти разговоры о культах и сантерии навевали неприятные ассоциации.

Давид не был религиозен, его интересовали библейские сюжеты чисто с профессиональной точки зрения, но в некоторых местах, вроде этого, он чувствовал что-то, что не мог объяснить словами. Словно он не один, словно его окружают призраки или некие неподдающиеся пониманию сущности.

– Да, нужно возвращаться, – Марк вытер руки. – Так что скажешь по объему работы? Мы здесь надолго?