Церковь, Русь, и Рим

Как было сказано, Италию тогда занимали норманны, хозяйничавшие в одинаковой мере и в латинских и в греческих провинциях. Во главе этих последних находился некто Аргирос. Это был уроженец города Бари, по рождению и воспитанию латинянин, всецело преданный Римской курии и папе. Несмотря на свой чин патриция Византийской империи, Аргирос не скрывал своей ненависти к грекам и в особенности к патриарху Михаилу.

В интересующую нас эпоху Аргирос готовился выгнать норманнов из Италии, мечтая соединить против них римские и греческие войска, а также получить помощь от германского императора.

Преследуя свою личную выгоду, он способствовал передаче послания Льва Охридского курии. Казалось бы, элементарное чувство приличия должно было удержать Гильдебранда и его коллег от дальнейших действий: им было передано послание иерарха чужой юрисдикции, адресованное епископам отдельных от Рима епархий. Соседство их с латинскими не давало права курии вмешиваться в их внутренние дела, тем более что в течение веков епархии эти управлялись, с согласия и ведома Рима, патриархом Константинопольским. Подстрекаемая Аргиросом, курия не только обнародовала послание Льва, но придала ему характер ультиматума Римской церкви и папе. Заметим, что в этом документе о папе не упоминалось. Послание вскоре стало известно по всей Италии, равно, как и резкие комментарии курии, провозглашавшие, что не Римская, а Восточная Церковь заблуждалась, не придерживаясь осуждаемых ею обрядов.

Следовательно, предлог обрушиться на Византию, нужный Гильдебранду, был найдет. Патриарха Михаила стали обвинять в попытках подорвать папский авторитет, снова вытащили "Исидоровы Декреталии", и Рим стал готовиться к предстоящей схватке.

Роль в этом самого Льва IX неясна; по некоторым источникам, освобожденный из плена в начале 1054 г., совершенно больной, папа был перевезен в Рим, где и скончался в апреле того же года, не будучи в силах заниматься церковными делами. Согласно других версии, его плен у норманнов был настолько гуманным, что папа смог даже участвовать в нескольких собраниях, не переставая считаться пленным.

Недавно в опубликованной впервые брошюре кардинала Гумберта об исхождении Св. Духа, которую он адресовал императору Константину IX Мономаху до разрыва, был найден след Собора, до сих пор бывшего неизвестным церковным историкам. Собор этот состоялся в 1053 г. в присутствии папы в городе Бари, и был посвящен и схождению Св. Духа (филиокве) (" Sehisme Byzantin", p. 197).

Отец Жюжи предполагает, что целью этого обсуждения была подготовка к спорам с греками по этому деликатному вопросу. Вероятно, курия помнила блестящую аргументацию патриарха Фотия в защиту православного учения о Св. Духе.

Относительно послания Льва Охридского решено было поручить кардиналу Гумберту составить на него ответ и таковой послать не Льву, а патриарху Михаилу от имени папы. О. Мерсенье пишет: "К сожалению, составление ответа поручено было несдержанному кардиналу Гумберту, который пустился в атаку и составил бесконечный список (трактат) обвинений Византии в ереси" ("Qu'est-ce que l`Orthodoxie?", p.79).

Однако в этом трактате не писалось ни слова в оправдание новшеств, осужденных Львом Охридским. Гумберт упорно приводил все прежние выдумки о вселенской власти пап, указывая на мирские их преимущества, в силу "Дарственной Записи" Константина Великого, и в заключение требовал от патриарха беспрекословного повиновения.

Первая версия этого послания до отсылки подверглась предварительной цензуре, и есть предположение, что Лев IX лично принял участие в его пересмотре, смягчив некоторые выражения. По этому поводу монсеньер Лажье пишет: "Лев IX справедливо перевел спор на главный предмет, а именно — на первенство Римской кафедры. Покуда же он отказывался оспаривать аргументы Льва Охридского. Прежде чем оправдывать обычаи латинской церкви, папа считал необходимым и целесообразным требовать повиновения от своего подчиненного, Михаила Керуллария...Эта контратака наводит многих на мысль, что, если бы папа не умер в начале 1054 г., в самый разгар сражения, то победа осталась бы за Римом и угрожающая схизма была бы раздавлена"' (С. Lagier. "L'Orient Chretien". Paris, 1938, p. 138).

Следовательно, сами католические писатели по-разному оценивают послание к Керулларию: о. Мерсенье о нем сожалеет, сетуя на несдержанность Гумберта, Лажье видит в нем руку Льва IX и приветствует его, несмотря на свое собственное признание, что оно было написано не по существу...

Трактат этот, содержащий 41 главу, однако, не вызвал со стороны Византии тех резкостей, на которые рассчитывали в Риме. Император Константин IX и Керулларий вручили приехавшему в Константинополь епископу Иоанну Транийскому очень сдержанные и достойные ответы. Сожалея о церковных распрях, поднятых вследствие вполне обоснованного послания Льва Охридского, патриарх высказывал свою готовность вновь записать имя папы в диптихи, если в Риме будет сделано то же в отношении его и других патриархов.