Церковь, возвышающая голос

Спрашивается, зачем тогда нужен священник? Но двенадцатилетние атеисты в соответствии с реализацией своих прав выдвигают такие требования. И Церковь говорит, что в приходе священника на встречу с детьми в облачении нет ущемления прав ни священника, ни детей, а вот в требовании не говорить о Христе — есть. Потому что, реализуя права атеистов, священник по сути лишается возможности быть священником и добросовестно выполнять свои обязанности — осуществлять работу Церкви с детьми.

Или другой пример: американскому учителю по математике нельзя, дав детям контрольную работу, сидеть и читать Библию. Потому что там на обложке виден крест и это может кого-то задеть.

Подобные ситуации, как мне кажется, в принципе уничтожают права человека. И простой рациональный механизм — как абстрактная концепция — не решит эту проблему. И сама по себе концепция прав тут мало что дает. Потому что становление прав никогда не происходит бесконфликтно. Появление новых прав — это всегда в чем-то ущемление старых. Борьба за права женщин была конфликтом с правами мужчин. Борьба за права детей — с правами взрослых. И это естественный процесс. Поэтому наивно полагать, что если есть концепция прав человека и мы просто будем ее соблюдать, то все будет хорошо. Не будет.

— В чем же несовершенство рациональной системы?

— Даже рациональный взгляд не может отрицать наличия в нашем мире зла — человеческих пороков. И что тогда получается? Если мы смотрим на человека с абстрактной точки зрения, то наличие в нем зла рассматривается как некая проблема, которая должна иметь простое рациональное решение. И приходит идея, что если мы будем все права реализовывать, то решим проблему человеческого порока. Ведь глубинно (это очень важный момент!) абстрактный взгляд на человека подразумевает именно это: соблюдай права — и все будут жить хорошо, без зла. Но христианство говорит, что это невозможно. С христианской точки зрения мир стал таким, каким стал, в результате грехопадения первых людей.

Падшесть, наличие в жизни зла — сущностная характеристика жизни. Поэтому мы не можем решить проблему зла путем механического применения установленных внешних норм. Жизнь шире правового поля. Помните, в Москве была скандальная выставка «Осторожно, религия!»? Ее организаторы тогда несли ответственность по определенной статье. А вот представим себе, что обвинить их в правонарушении не удалось бы? Значит ли это, что не было проблемы, если ее не было в правовом поле? Грех и борьба со злом в такое поле не укладываются.

Безусловно, право имеет принципиально важное значение в современном обществе. Но право всегда надо соотносить с моралью. А попытка сугубо рационального обоснования и морали, и устроения жизни содержит в себе элемент саморазрушения.

Человек как нулевая величина

— Складывается ощущение, что РПЦ в «Основах учения…» хочет современной концепции прав человека что-то противопоставить.

— Речь совершенно не идет о противопоставлении. Два года назад началась работа над Декларацией о правах человека и достоинстве личности — менее масштабном документе, в каком-то смысле подготавливающем полноценные «Основы учения…». И уже тогда мы первым делом для себя определили, что нет и не может быть задачи обличения самой идеи прав человека.

Есть другая задача — сказать, что современная трактовка прав человека обедняет представления о самом человеке. Он становится непонятно кем, и непонятно почему у него должны взяться какие-то права. В документе не говорится о том, что Всеобщая декларация прав человека — плохая декларация. Церковь только напоминает: не надо забывать, откуда все идет. Где, когда и из чего возникла идея прав человека. Дерево должно быть с корнями. Сегодня же получается, что дерево есть, а корни мы отрезали. Так оно быстро засохнет.

— А как сформировалась современная концепция прав человека?

— Существует совокупность прав, закрепленная некоторыми документами. Если говорить о современности, то среди этих документов в первую очередь Всеобщая декларация прав человека ООН 1948 года и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, принятая в 1950 году и позже дополнявшаяся. Текстом, который традиционно считается вехой в складывающемся представлении о правах человека, был знаменитый «Хабеас Корпус Акт» (Habeas Corpus Act) 1679 года, принятый английским парламентом. Он закрепил те права личности, о которых впервые было сказано еще в Великой хартии вольностей в 1215 году. По большому счету, речь здесь впервые шла о том, что личность обладает некоторыми правами, которые неотчуждаемы.