Церковные историки IV-V веков

(II, 13) Царь задумал подвергнуть Божью церковь еще более жестоким гонениям, чтобы, отсекая отдельные части, постепенно уничтожить всю общину. В день вознесения Господня он повелел направить Регина, легата императора Зенона[712], в главную церковь, чтобы тот лично прочел епископу Евгению указ следующего содержания, после чего он должен был быть разослан конными глашатаями по всей Африке: «Гунерих, царь вандалов и аланов, всем католическим епископам. Не единожды, но многократно был наложен запрет на то, чтобы ваши священники проводили богослужения в общинах вандалов и своими проповедями развращали христианские души. Однако, пренебрегая этим обстоятельством, нашлись многие, вопреки запрету посланные проповедовать в собраниях вандалов, присвоив себе при этом безраздельное право быть хранителями истинной христианской веры. Мы же не желаем допустить распространения соблазнов в провинциях, доставшихся нам от Господа, поэтому узнайте о решении, внушенном нам промыслом Божьим и принятом по совету наших святых епископов: ко дню Февральских Календ[713], в ближайшем будущем, вы все, ни в коем случае не пытаясь из страха уклониться, должны прибыть в Карфаген, где вы сможете обсудить все спорные вопросы веры с нашими почтенными епископами и принять совместное решение о католической вере, которую вы защищаете, в особенности же о Святом Писании, чтобы каждый тогда мог узнать, истинную ли веру вы проповедуете. Содержание этого эдикта мы доводим до сведения всех твоих епископов, назначенных по всей Африке. Написано в XIII день до Июньских Календ, в седьмой год правления Гунериха»[714].

(II, 14) И вот мы собрались, услышав о царском указе, и как только прочли его, тотчас же сердца наши преисполнились скорби, а глаза покрылись тьмой, ибо стало нам ясно, что дни радости сменились днями скорбного плача и горестных воплей, так как смысл эдикта сулил нам ужас предстоящих гонений, в особенности то место эдикта, где царь сказал: «В провинциях наших, доставшихся нам от Бога, мы не желаем распространения соблазнов», означало для нас: «Мы не желаем, чтобы в наших провинциях находились католики». Мы стали думать, как нам поступить. И никто не мог найти средства отвести близкую беду, если бы не разумный совет святого Евгения, предложившего нам, чтобы смягчить сердце варвара, отправить ему письмо такого содержания: «Сколько раз уже обсуждался вопрос о душе и жизни вечной, а также христианской вере, и всякий раз, без опасений, царская предусмотрительность рассуждала эти споры и, как того требует необходимость, вновь готова подать совет. Не так давно царь своей властью через нотария Витарита удостоил мою скромную особу внимания и в своем послании, прочитанном в церкви в присутствии клира и простого народа, напомнил нам о важности религии и веры. Как только нам стало известно содержание послания, мы поспешили подобным же образом довести до сведения всех наших епископов предписание царя о том, что в назначенный день должно состояться обсуждение вопросов веры; мы советовали принять это с должным почтением. Однако уведомление писца внушило мне также и опасение, ибо необходимо сделать соучастниками обсуждения также жителей всех заморских областей, которые одной с нами веры и принимают христианское причастие, заручиться их согласием, так как повсюду повинуются они власти Божьей; дело это в большей степени касается всего мира, нежели одних только африканских провинций. И поэтому я надеюсь получить второе послание с рассмотрением моего предложения, при этом я с полным основанием смиренно уповаю на твое благородство, чтобы ты соизволил передать милостивому и снисходительному царю мое важное предложение, чтобы он проявил к нам снисходительность, узнав, что мы справедливую его заботу с Божьей помощью никоим образом не отклоняем и не избегаем, но без общего согласия не должно нам присваивать себе право обсуждать вопросы веры. Мы надеемся, что царь соизволит признать нашу правоту, ибо столь велика слава о его милосердии, справедливости и мудрости. Написано Евгением, епископом католической церкви Карфагена»[715].