Цезарь

В этот момент Метелл уверовал в победу. Он делает знак гладиаторам убрать мечи, а рабам — опустить палки и, пользуясь тем, что на Форуме сейчас находятся только его сторонники, пытается проголосовать этот закон. Но после первых слов его прерывают крики:

— Долой Метелла! Долой трибуна!

Это друзья Катона перешли в наступление, вернее, сам Катон, который к тому времени вышел из храма, и наконец Сенат, устыдившись своего молчания, решил прийти Катону на помощь.

Назревало нешуточное столкновение. Предусмотрительный и осторожный Цезарь исчез.

Метелл бежит, покидает Рим, уезжает в Азию и направляется к Помпею доложить, что происходит в Риме.

Помпей вспомнил молодого человека строгих правил, который некогда гостил у него в Эфесе, и пробормотал:

— Я не ошибся, он именно таков, каким я его себе представлял!

Радуясь победе Катона над Метеллом, Сенат захотел наказать последнего за дерзость и подлость, но тут Катон вдруг воспротивился. Ему удалось защитить этого знатного и уважаемого гражданина.

Тут-то и наступил момент, когда Цезарь понял, что ему больше нечего делать в Риме. Он добился назначения на должность претора и уехал в Испанию.

Мы увидим его вновь по возвращении, когда он выставит свою кандидатуру в консулы.

XXI

Итак, серьезные противники сошлись лицом к лицу, что предвещало жаркую схватку между Помпеем — представителем аристократии, Цезарем — представителем демократии, Крассом — представителем интересов частных собственников, Катоном — представителем законности и Цицероном — человеком слова и гением красноречия.

Как видите, у каждого была своя сила.

Сначала им надо было узнать, хочет ли Цезарь стать консулом.

Трое выставили свои кандидатуры, и каждый имел шансы на успех: Луций, Бибул и Цезарь.

Цезарь полностью рассчитался с долгами и оказался гол как сокол, а, чтобы быть избранным, ему были нужны два или три миллиона.

Перед отъездом Красс дал ему в долг пять миллионов. Цезарь же решил, что стесняться перед ним нечего и не отдал долга, полагая, что впредь ему не придется обращаться к Крассу за деньгами. О, после того как его изберут консулом, сколько народу будет приходить к нему, предлагая свои услуги, преклоняться перед ним!

Но Красс выжидал из осторожности.

И все же эти двое влиятельных мужей, Помпей и Красс, не были самыми опасными его противниками.

Цезарь воспользовался своей популярностью, чтобы нанести им мастерский удар. Еще со времен гладиаторских войн Помпей и Красс находились в ссоре. Цезарь помирил их, хотя не совсем честным и открытым путем, сумев заинтересовать их друг в друге.

Затем он находит Луция.

— У тебя есть деньги, — говорит он Луцию. — У меня — влияние. Дай мне два миллиона — и тебя изберут.

— Ты уверен?

— Отвечаю за это!

— Идем ко мне за деньгами, я дам два миллиона.

Цезарю не терпелось получить деньги, он опасался, что Луций может передумать. Однако, устыдившись своего нетерпения, выждал все же до ночи и только тогда отправил людей с корзинами к Луцию за деньгами.

Получив их, Цезарь позвал к себе толкователей. Толкователи эти служили своего рода агентами по подкупу, в их обязанности входило налаживать связи с главарями толпы.

— Начинайте кампанию, — сказал он им, пнув ногой корзины, где зазвенели монеты, — я разбогател и буду щедр.

Толкователи удалились.

Все это время Катон пристально следил за Цезарем. Он узнал, каким образом тот получил деньги и как они договорились. Он отправился к Бибулу, где встретился с представителями оппозиции Цезарю.

Вспомним остальных консерваторов того периода: Гортензий, Цицерон, Пизон, Аквилий, Марцелл, Флавий, Варрон, Сульпиций, который из-за Цезаря однажды лишился консулата и, наконец, Лукулл.

Говорили об успехах Цезаря на Форуме и в храме Фульвия. Цезарь появился в белой тоге, без туники.

— Почему ходишь без туники? — спросил его один из друзей.

— Разве я должен показывать свои раны народу? — ответил Цезарь.

Новость, которую сообщил Катон, многие уже знали. Но все равно фраза «У Цезаря есть деньги» произвела эффект грозового раската.

Новость сообщил Понтий Аквилий, он узнал об этом от своего толкователя. Тут Варрон объявил, что Красс и Помпей помирились. Вторая новость особенно взбудоражила оппозицию.

Если у Цезаря имеются деньги, то уже нет смысла состязаться с ним на выборах, но можно сколотить оппозицию на выборах Луция.

Если бы избрали Луция, то он был бы заодно с Цезарем. Бибул же — другое дело, Бибул, зять Катона, избранный вместо Луция, мог бы нейтрализовать влияние демагога.

Увидев Катона, все собрались вокруг него.

— Ну, — донесся со всех сторон вопросительный выдох.

— Итак, — сказал Катон, — предсказание Суллы, кажется, сбывается. В нем несколько Мариев, в этом человеке, который носит ремешок, словно женщина.

— Что будем делать?

— Ситуация серьезная, — ответил Катон. — Если мы позволим прорваться к власти этому старому заговорщику Каталины, Республика, считайте, потеряна!

Затем, словно спохватившись, что потеря Республики — это еще не самое страшное, добавил: