Цезарь, или По воле судьбы

Когда Марк сообщил им, что наместник Сирии отзывает их к себе для дальнейшей службы, они отказались куда-либо ехать! Но выхода у них не было. В порту Евност уже ожидали нанятые для их перевозки суда. По римским законам они должны были незамедлительно собрать свои вещи и погрузиться на корабли. Старший центурион легиона, ужасный мужлан, вышел вперед и сказал, что они больше не солдаты римской армии. Авл Габиний после тридцати лет службы всех их демобилизовал, и они остались жить в Египте. Обзавелись женами, детьми, открыли свое дело.

Марк разозлился. Гней тоже. Марк приказал своим ликторам арестовать старшего центуриона, но другие центурионы окружили товарища. Нет, сказали они, больше они не служат и никуда не поедут. Гней приказал ликторам поддержать ликторов Марка и арестовать всех бунтовщиков. Но центурионы выхватили мечи. А у ликторов в руках не было ничего, кроме фасций с топорами. Галатийские же конники, получив кратковременный отпуск, находились в Александрии. Произошла стычка. Ликторов и моих сыновей зарубили.

Царица Клеопатра отреагировала мгновенно. Она приказала своему главнокомандующему Ахилле окружить римлян и надеть на центурионов оковы. Моим сыновьям устроили похороны за государственный счет, а их прах поместили в весьма дорогие и изящные урны. Эти урны были присланы в Антиохию вместе с мятежными центурионами и письмом, в котором властительница Египта брала на себя всю ответственность за трагедию и обещала покорно принять любое мое решение вплоть до ее собственного ареста. И приписала, что все солдаты Габиния уже погружены на отправляющиеся в Сирию корабли.

Центурионов я отослал обратно, пояснив, что ее суд над ними будет более справедливым, чем мой, поскольку она – менее заинтересованное в этом деле лицо. Думаю, она кого-то казнила, а кого-то прибрал к рукам Ахилла, чтобы укрепить свое войско. Рядовые, как и было обещано, прибыли в Антиохию, где я снова ввел их в строгие рамки римской воинской дисциплины. Царица же Клеопатра за свой счет наняла еще несколько кораблей и отослала в Сирию жен, детей и имущество этих легионеров. Подумав, я разрешил семьям воссоединиться. Сентиментальность мне чужда, но мои сыновья мертвы, а я далеко не Лукулл.