Тшай планета приключений.

Рейт с тоской повернулся к зданию, к открытым воротам. Так близко — и так недоступно! Его охватил внезапный гнев — он злился на себя, на нестерпимые обстоятельства, на синих часчей, на Эмминка, на всю планету Тшай! Двадцать метров! Полминуты! Он коротко приказал Эмминку ждать и стал пересекать засаженную полосу широкими быстрыми шагами.

Эмминк хрипло позвал: «Куда вы? Вернитесь! Глупец!»

Рейт только прибавил ходу. По тротуару у здания приближалась группа часчменов — по-видимому, рабочие. Они не обращали на нарушителя никакого внимания. Рейт вышел на тротуар. Открытые ворота были в десяти шагах. Оттуда вышли трое синих часчей. Сердце Рейта тяжело стучало, ладони взмокли. Часчи, несомненно, чуяли запах пота. Распознают ли они пот, вызванный страхом? Занятые своими делами, они могли ничего не заметить. Наклонив голову и стараясь закрывать лицо широкими полями шляпы, Рейт поспешил мимо. Он был уже в трех метрах от ворот, когда три часча одновременно повернулись, будто подстегнутые общим стимулом. Один заговорил курлыкающим жеманным голоском, формируя звуки не голосовыми связками, а какими-то другими органами: «Человек! Куда идешь?»

Рейт остановился и дал ответ, придуманный раньше, уже на ходу: «Пришел забрать лом».

«Какой лом?»

«У ворот, в ящике. Так мне сказали».

«Уахх! — часч издал неизъяснимый для Рейта всхлип задыхающейся валторны. — Нет лома!»

Другой часч что-то тихо прогудел — все трое испустили шипящий свист, у часчей аналогичный человеческому хохоту.

«Лом, так? Нет на заводе. Там, смотри, на складе! Там лом!»

«Благодарю вас! — сказал Рейт. — Я только взгляну». Он прошел последние несколько шагов к воротам и увидел огромное пространство, заполненное журчащими звуками работающих механизмов, уловил запахи масла, металла, озона. Рядом возвышались полусобранные части аэропарома. Здесь синие часчи и часчмены работали вместе, без очевидного разделения каст. Вдоль внутренней стены, так же, как и в любом цехе на Земле, тянулись скамьи, стеллажи, ящики с инструментами. В центре зала стоял цилиндрический отсек — по-видимому, небольшого космического корабля. А за ним едва различимое, но знакомое очертание — космический бот, в котором Рейт прибыл на Тшай!

На корпусе бота не было повреждений. Ничто не свидетельствовало об удалении двигателей. Но бот был слишком далеко. Рейт успел лишь мельком взглянуть на него — за спиной, наклонив чешуйчатые синие головы, будто прислушиваясь, неподвижно стояли три часча. Рейт понял, что его нюхают. Часчи казались настороженными, заинтересованными. Они стали медленно приближаться.

Один произнес фальшивым густым говорком: «Человек! Внимание! Вернись. Там нет лома».

«Вонь страха человека, — прошипел второй, — веет странными веществами».

«Я болен», — отвечал Рейт.

Первый часч сказал: «Так вонял человек в чужой одежде, так пахло в чужом корабле. Заметна поддельная сущность».

«Почему ты здесь? — потребовал ответа третий. — Чей шпион?»

«Ничей. Я извозчик — мне нужно вернуться в Перу».

«Пера! Гнездо шпионов. Пора повторить чистку населения».

«Где твоя машина? Прибыл пешком?»

Рейт начинал отходить: «Машина — там, на улице». Он показал рукой — и обмер. Эмминк и фургон исчезли. Обернувшись к трем часчам, Рейт закричал: «Увели! Украли! Мой фургон!» С торопливым прощальным жестом он бросился прочь от опешивших часчей по парковой полосе между тротуаром и дорогой. Забежав за живую изгородь с чем-то вроде ваты на ветках и торчащими серо-зелеными плюмажами, Рейт задержался, обернулся — он был в опасном положении. Один из синих часчей пробежал несколько шагов вдогонку и прицеливался каким-то прибором в кусты, водя прибор из стороны в сторону. Второй вполголоса, скороговоркой что-то бубнил в переносной микрофон. Третий стоял в открытых воротах спиной к улице и вглядывался налево и вдаль, будто проверяя, не исчез ли космический бот.

«Ну, теперь я влип! — бормотал про себя Рейт, — Разворошил осиное гнездо». Собравшись бежать, он задержался еще на мгновение, заметив отряд часчменов в лилово-серых униформах, подъезжавший по аллее вдоль заводского здания на длинных мотоциклах с низкими седлами. Синие часчи давали краткие инструкции, указывая на засаженную полосу. Медлить нельзя было. Рейт поспешил вдоль живой изгороди. Как только в отдалении показался фургон с пустыми корзинами в кузове, Рейт подождал, с упреждением выскочил из-за изгороди, подбежал, схватился за задний борт, подтянулся, перевалился в кузов и заполз за штабель корзин, не возбудив подозрений у водителя.

Сзади быстро приближалась дюжина мотоциклов. Они обогнали фургон, злобно жужжа электромоторами — впереди готовили заставу для проверки транспорта. Охрану городских ворот, скорее всего, уже усилили.

Похоже было, что предприятию Рейта, как и предсказывал Эмминк, грозило фиаско. Рейт вряд ли предстояло участвовать в печально известных забавах синих часчей — теперь извлечение информации было для них важнее потехи. Что дальше? В лучшем случае его возможности ограничат, в худшем... об этом не стоило и думать.