Цианид по-турецки

Она не стала приглашать меня в помещение. Впрочем, здесь в маленьком и хорошо затененном дворике наверняка дышалось значительно лучше. Тут я приглядела и место, где можно было спокойно поговорить. Под старыми апельсиновыми деревьями стоял белый пластиковый столик и два кресла. Видно было, что хозяйка следила за тем, чтобы эта непритязательная мебель всегда была чистой. Я, не дожидаясь приглашения, села в одно из кресел. Из дома никто не выходил минут десять. Затем на пороге, наконец, появилась Санти.

— В комнате его нет, и это очень странно, — почему-то встревожено заговорила она, — я не помню такого случая, чтобы он опоздал к обеду.

— И никто не знает, где он? — задала я первый вопрос, который пришел мне в голову, сообразно обстоятельствам.

— Мой сынишка видел, как Питер пошел в сторону рощи. Он иногда любит в жаркий день прогуляться у речки.

Вы можете мне не поверить, но именно в этот момент я почувствовала тревогу. Откуда берутся такие чувства, я не знаю, но то, что они есть, я нисколько не сомневаюсь.

Когда мы вместе с Санти и ее сыном, парнишкой лет двенадцати, почти бегом направились в рощу, мы уже знали, что с Боулдом случилась беда.

Он лежал в воде по пояс. Речушка мелкая, утонуть в ней невозможно, особенно в это время года. Я поняла, что помощь врача ему уже не поможет, но послала мальчика за доктором. Затем я достала из своей сумочки телефон и позвонила комиссару.

* * *

Через полчаса возле тела бывшего страхового агента уже работала следственная бригада. Однако существенной надежды на прояснение ситуации у меня не было. Здесь мог побывать кто угодно, абсолютно не опасаясь случайных свидетелей, особенно в такое время и такую жару. К этому месту, я говорю о рощице и речке, можно было подойти как с дороги, так и с другой стороны, приехать на велосипеде, например, из соседних коттеджей. Вряд ли кто-то бы заметил.

— Да, — невесело протянул комиссар, — теперь выяснить, почему и как сохранился этот странный договор, никто не сможет.

— Нужно бы проверить алиби заинтересованных лиц, — без особого оптимизма заметила я, — время убийства более, или менее, известно.

— Пока мы не говорим, что это именно убийство, — поправил меня комиссар.

Конечно, он был прав. О причинах смерти Питера Боулда мы ничего еще не знали, но его гибель именно в этот момент выглядела весьма подозрительно. Вместе с ним от нас ускользнула очень важная информация. Если в ее важности еще утром я сомневалась, то сейчас была уверена почти на сто процентов.

К нам подошел доктор Кранц. Тело укладывали уже на носилки. Бригада заканчивала свою работу, а у кустов шиповника стояла Санти и тихо плакала. Она не решалась подойти к нам, но и не уходила.

— Пока точно могу сказать, что смерть наступила не более часа назад. Еще упомяну о переломе основания черепа, — доктор вздохнул и закончил, — остальное — потом.

— Его чем-то ударили по голове? — уточнила я.

— Есть след от удара тупым тяжелым предметом, — хмуро произнес Донован Кранц, — а вот, что касается всего остального, то об этом — после вскрытия.

— Спасибо, Дон, — не стал продолжать разговор комиссар, — я позвоню тебе вечером?

— Конечно, звони.

Я поняла, что комиссар не захотел обсуждать подробности при Санти, которая все же подошла к нам.

— Вы, наверное, хотите меня о чем-то спросить, — робко произнесла женщина, затем решительно избавилась от остатков слез, стерев их с лица чистым кухонным полотенцем, висевшим у нее на плече.

— Да, — подтвердил Эрик Катлер, — вы уж извините, но формальности.

— Я понимаю, идемте, быть может, к дому, — предложила Санти.

— Да, пожалуй, — согласился комиссар и вопросительно посмотрел на меня.

Я кивнула, и мы пошли по тропинке к дому. По той самой, по которой Питер Боулд прошел свой последний путь в жизни. Мысль об этом неприятно кольнула где-то почти на подсознательном уровне. Я вдруг ощутила всю бессмысленность и трагичность происходящего. Ну, допустим, он сказал бы полиции, куда дел эту чертову бумажку, которую должен был уничтожить, или, как минимум, аннулировать, то, есть сделать соответствующую запись в документах фирмы. Что это изменило бы? Я сама нашла бы пару-тройку возможностей отмазаться от его показаний.

По крайней мере, теперь у «Монуса» есть повод задержать полную выплату страховой суммы, до завершения расследования, заплатив только положенные тридцать процентов.

Еще я подумала, что только случайность не дала нам с Боулдом встретиться и поговорить, я ведь могла его найти и раньше. Например, если бы не занялась поисками пропавшей невесты господина Фрамма. Да, меня одолевали сомнения, очень уж непонятной была эта смерть, особенно при имеющихся обстоятельствах.

Прежде, чем начать разговор с хозяйкой «Сиреневого уголка», мы решили осмотреть комнату, которую занимал Питер.