Цифровиком и клавишей, или про энскую журналистику (СИ)

В последний раз вот послали к ветеранам. Как пишущая туда Нина Алексеевна пошла, я - как фотограф.

Собрался городской ветеранский совет: ждут. Не нас с Ниной Алексеевной, мы - так, заодно. Областное телевидение ждут. Должно приехать их снимать.

Я со своих, с фотографических позиций сужу. Помещение крошечное, полутёмное, людьми набито до отказа, только бочком протискиваться. Да ещё сидят все за столами. Плохо.

Ну, хотя бы на столах перед ветеранами - чашки с чаем и скромненькие реденькие печеньки. Не торты с бутылками. Выкрутимся как-нибудь.

С точки зрения пишущего (всё-таки это основная моя деятельность) задаюсь автоматически вопросом: что происходит тут? Своё у них какое-то мероприятие, или только ради областной съёмки собрались? Непонятно. Ладно, не моего ума дела. Пусть Нина Алексеевна напрягается. Я здесь фотограф. Фо-тог-раф.

Действие всё никак не начинается. Ветераны сидят, пьют чай, разговаривают. Но я щёлкаю. Много, без остановки. Потому что ведь если и начнётся что-то - они так же за столами сидеть будут.

Обои в комнате облезлые. Со стен, с портретов, Кутузов, Суворов и Сталин в кадр глядят. Под чашками у ветеранов вместо блюдец листочки бумаги. Блин.

Лица. Больше внимания на лица. Улыбается один дедушка и прямо мне в объектив смотрит. Вот и хорошо. Что-нибудь да получится.

Областные всё не едут. Кто-то начинает возмущаться: безобразие, почему не едут? Давайте на наше местное телевидение позвоним, пусть они с ними свяжутся. Должна же у них связь быть...

Интересно, кто и с кем об этих съёмках договаривался? Кто всё это организовал? Если даже не в курсе ветераны, что местное телевидение к тому, которое они ждут, никакого отношение не имеет? Наше - частная контора, само по себе, а ожидаемое - областное подразделение всероссийского канала.

Рядом с председателем ветеранского совета сидит партиец. Если с происходящим как-то связан, мог бы пожилым людям подсказать, что да как. Или просто лишний раз засветиться, попиариться пришёл?

Минует полчаса. Тех, кого ждут, всё нет. Но у меня кадров достаточно. Тихо смываюсь. Спрашиваю потом Нину Алексеевну, чем закончилось дело. Ну, известно, чем: так и не приехали из области. Но мы-то статью всё равно поместим. Нина Алексеевна тоже не очень поняла, зачем собирались ветераны, но что-нибудь напишет. И фотографии сгодятся.

Про железнодорожную двойственность

Много у нас борются. Почти все - со всеми и со всем. Полицейские - понятно, с преступниками. Пожарные - (именно пожарные, не пожарники, на пожарников обижаются они. А если уж совсем правильно - то сейчас они МЧС) - с пожарами, тоже понятно. Чиновники - с коррупцией. Это уже не очень понятно, но борются. Центр занятости - с безработицей, национальный парк - с браконьерством, врачи... нет, не с пациентами. Как бы нет. Специалисты по работе с молодёжью - с негативными явлениями в молодёжной среде. Вот так вот. Ну, в общем, одна сплошная борьба.

И железнодорожники тоже борются. А они-то, болезные, с кем? Да с пешеходами-нарушителями. Пешеходы ведь любят путь "срезать" по газонам, по школьным дворам, мимо переходов на дороге. Вот и здесь - проторили тропинку через рельсы прямо возле запрещающего знака, и по ней разгуливают. Знак, правда, слегка за кустами, но имеется. До пешеходного моста крюк в сто метров сделать лень. Вот и догуливаются некоторые до "смертельных случаев на железной дороге".

В такой ситуации нужно что? Сроду не догадаетесь. Профилактика, во. Профилактическое мероприятие.

Начальники на станции меняются часто. Что ни год - то новый. Обычно выясняется это в августе, незадолго до Дня железнодорожника, когда нужна статья в тему. Ну вот, - думаешь, - опять сменился, опять заново контакты налаживать... Но в тот раз выяснилось раньше, в начале лета. Собрался очередной начальник со товарищи - а именно с двумя полицейскими, специалистами из отдела по делам несовершеннолетних и отдела по делам молодёжи (это отделы абсолютно разные) - делать профилактику. Естественно, местную прессу, то бишь меня, пригласил.

Приехали к народной тропе. Спрятали машины в кустах около путей. Стоим, караулим.

У меня чувство двойственное. Ну не люблю я тех, чья работа - кого-то к чему-то принуждать. Полицейских не люблю. Прокуроров. И иже с ними. Так уж голова работает. Нет, преступников тоже, конечно, не люблю. Ни тех, ни этих. Не нашим, не вашим, получается. Но по долгу работы сейчас вот вроде как с одним из противостоящих лагерей заодно. Приятного мало.

С другой стороны - пешеходов этих тоже не одобришь. Лезут, не думая, прямо под поезда.

С третьей стороны - если бы сам спешил, стал бы обходить? Чёрт его знает. Дурацкая, в общем, ситуация.

Ждём. Наконец, появляется "дичь". Пожилой дедок, потом ещё дяденька, потом тётенька. Полицейские с начальником им - по нотации. В ответ:

- Да я всегда тут хожу...

- Всегда?! Хор-роший довод, ничего не скажешь!

- Ну, короткий ведь путь...

- Ага, иногда - совсем-совсем короткий!

- Ну а зачем же тогда тропинка?!

Полицейские с начальником закатывают глаза: