Цифровой, или Brevis est

Он увел персонажа в свою комнату, уложил в кровать и укрыл одеялом с головой. Экран потемнел: выключили свет в коридоре, мама и папа о чем-то говорили на кухне, но слов нельзя было разобрать, даже увеличив звук до максимума. Арсен стащил с головы наушники и свернул окно. На рабочем столе у Максима была лесная полянка с высоченными ирисами, лиловыми и сиреневыми.

Максим молча отодвинул от него клавиатуру и поставил на край стола стакан чая со свисающей на ниточке этикеткой от заварного пакетика:

— Осторожно только. Клаву мне не залей.

— А я тебе доверял, — тихо сказал Арсен.

— Правильно делал, — Максим смотрел ему в глаза. — Я не собираюсь тебя запугивать или наказывать. И в мыслях не было. Это просто информация — я хочу показать тебе, объяснить, с чем ты на самом деле… столкнулся, скажем так.

— Я не понимаю.

— Я объясню. В данный момент ты поражен вирусом. То есть на самом деле это куда более сложный информационный феномен, но я называю его вирусом для удобства пользователя. Это «вероятностный червь»: программа, которая пробирается в прошлое вдоль ствола твоей судьбы и путем незаметной манипуляции подменяет вероятности. Итак, пятнадцать лет назад твоя мама вышла замуж не за твоего отца, а за другого человека. Разумеется, у этой пары ты не мог родиться. Поэтому сейчас тебя нет, ты — информационная флюктуация, и если дать системе команду «удалить временные файлы», тебя выметет на фиг.

Максим говорил и улыбался. Арсен соображал прозрачно-ясно, только волосы на затылке шевелились.

— Что я должен делать, чтобы все вернуть?

— Отлично! — Максим потер ладони. — Никаких слез, соплей, никакой рефлексии, только действие, браво. Случай твой серьезный, вирус плохой, глубоко перестраивающий реальность, просто так вылечить его нельзя.

— А если я тебя убью?!

— Не спеши. Во-первых, как ты меня убьешь? Голыми руками? Сомневаюсь. Во-вторых, я единственная твоя надежда. Есть возможность удалить зараженный файл и заменить его здоровой копией. Я это сделаю для тебя.

— Сделай сейчас. Пожалуйста.

— Учти, что девочка, дочь твоей мамы, реально существующий человек, уйдет в небытие.

— Посадишь ее перед монитором! Играть в свою жизнь!

— Она мне не нужна, она бездарная по сравнению с тобой.

— Макс, — Арсен сцепил пальцы. — Я сойду с ума. Я уже близко.

— Не сойдешь, — Максим улыбнулся краешками губ. — У тебя отличная способность к адаптации… Сейчас я все сделаю как было.

— Пожалуйста!

— Я сделаю. Ты не бойся. К сожалению, есть неприятная деталь процесса.

— Какая?

— Мне придется тебя убить. Ты часть зараженного файла.

Максим виновато улыбнулся. Арсен мигнул, разгоняя вдруг наступившую темноту.

— Это как инициация, знаешь? — Максим все еще улыбался. — Иногда, чтобы родиться заново, нужно умереть.

Контракт, подумал Арсен с горчайшей иронией. Папа еще подписал… Тренинг… Фирма… Маньяк!

Он помедлил еще мгновение, расслабившись, вводя врага в заблуждение, а потом одним резким движением подхватился, сорвался, кинулся к двери. Офисный стул отъехал, вращая пятью колесиками, и грохнулся о стену. Почуяв врага за плечом, Арсен резко рванулся в сторону и угадал — пальцы Максима соскользнули с рукава тенниски, не успев зацепиться. Арсен перемахнул через стол, компьютерная мышь сорвалась и повисла на проводе. Арсен кинулся к двери: там люди… Офис… Служба безопасности… Не может быть, чтобы все они были в сговоре, этого не может быть……

Его схватили сзади за воротник. Арсен вырвался из тенниски, затрещала ткань, и посыпались пуговицы. До двери оставалось три шага…

Его перехватили локтем за горло — сгибом руки, как скобой за шею. Арсен забился, вцепился в эту руку ногтями, потом, извернувшись, зубами. Его швырнули обратно, опрокинули на стол, так что посыпались градом шариковые ручки, скрепки, зажигалки, грохнулась коробочка мобильного телефона, Арсен увидел над собой потолок и лицо Максима. Какое счастье, что Максим не улыбался этой своей маньяческой ухмылочкой, — Максим был зол, разъярен и даже растерян. Сквозь ужас, давивший Арсена, пробилась лучиком мысль: не все потеряно.

— На помощь! На по…

Холодные и очень твердые, будто резиновые, пальцы сомкнулись у него на горле. Он закричал теперь от боли, но вырвался только хрип. Звезды — на этот раз не нарисованные — запрыгали перед глазами, а потом окончательно потемнело, Арсен провалился в темноту, в кромешный ужас, в кошмар…

И сел на постели. Сердце выпрыгивало, пот лил со лба, майка промокла, и кто-то дышал рядом, будто в припадке астмы. Арсен не сразу понял, что это он так дышит, это его дыхание похоже на свист разорванных мехов.

Он был в своей комнате. Вот стол, вот компьютер, книжная полка, учебники неровным строем. Вот желтенькая шеренга — полное собрание сочинений Пушкина. Вот «Библиотека приключений», цветные тома с вытертым золотым тиснением. Вот приоткрытый шкаф, свитер свесил из щели рукав, касаясь пола, будто кланяясь в пояс. Вот абажур, наполовину задернутые клетчатые шторы… Ковер со следами от щетки пылесоса… Под столом, у самой стены, шарик от пинг-понга, который мама не заметила, убирая…