Циян. Сказки тени. Том 1

Прежде чем он успел вскочить, Юнсан обернулся в дракона, и острые когти сомкнулись на его теле, разрывая на несколько кусков.

«Посмотри, как прекрасна Бездна, дэв».

***

Он очнулся в тронном зале Сораана, оплетённом живыми ветвями. Ида задумчиво стояла, склонившись над ним, и рассматривала дракона, совершенно забыв, что нужно мигать глазами. Неживая. Это лицо, этот голос, каждое её движение – просто маска. Оэ хотел подняться, но его рука вросла в пол, венами уходя во что-то живое, из чего и состоял на самом деле этот дворец.

– Ты странный, дэв.

– Удивила.

– Ты убил себя.

– Вполне вероятно. Но ведь даже твой брат не знает, что будет со мной, разве не занимательно?

– Зачем?

– Чтобы жил Юнсан. И этот ошмёток, который он подобрал. Довольно бесполезный экземпляр.

– Ош-мё-ток… Смешно, – Ида улыбнулась. – Точное слово. Я запомню. Но зачем?

– Он мой брат.

– Ты не очень-то похож на того, кто будет рисковать ради брата.

– Как тебе угодно.

– И всё же… – Ида села напротив. – Зачем?

– Потому что я так хочу. Неужели даже вы не понимаете?

– Не очень. У нас есть цели. У Юнсана тоже, это понятнее. А ты… Без всего.

– Неверно. В последнее время у меня была вполне себе конкретная цель. Мне были интересны вы.

– Посмотрел?

– Посмотрел.

– И что понял?

– Как всё исправить. Вас. Брата. Мир.

– Да ну, – Ида присвистнула, недоверчиво рассматривая дракона. – Заан до этого не додумался.

– Маленькая тень… Потому что вы все – части единого организма. Разделённого, страдающего, воющего. Грызёте и убиваете друг друга, отгораживаетесь, не умеете взаимодействовать. Пытаетесь выяснить, кто имеет больше прав на существование. Всё, что нужно… – в глазах Оэлунна читалось что-то страшное, холодное и расчётливое. – Всё, что нужно, чтобы вы перестали рассыпаться – это объединить вас. Раз и навсегда.

«Посмотрите, как прекрасны миры…»

– И ты знаешь, как это сделать?

– Ещё нет… Но я уже знаю, в чём причина. Это дорогого стоит, маленькая Тень. Не из праздного же любопытства я столько лет слежу за этим миром, – Оэ оскалился. – Хотя вы можете считать так, как вам удобней.

– Ты умрёшь, – Ида склонилась так, что рыжие волосы упали ей на плечи. – Ты умрёшь очень мучительной смертью, Оэлунн. А потом твой брат. И твоё Небо. Жалкие отговорки, бессмысленные жертвы. Смотри, ты уже пророс в нашем городе.

Ветви оплетали дракона и вдруг дёрнули вниз, утаскивая дальше и дальше, в темноту, туда, где горел огонь, переплавляющий любые души, вечный и беспощадный…

***

Оэлунн резко сел на кровати, смахивая со лба пот. Его лихорадило. Ощупав себя, он поднёс к глазам раненую руку и недовольно принялся рассматривать чёрные вены, что оплели всё до кончиков пальцев. Будет хуже. Нужно скрыть это от Юнсана. И навестить это недоразумение имени великих обязательств, пока он снова не улетел на свои Небеса.

Бездна, какой это был чудовищный сон…

Глава 22. Север и юг

Никто из жителей форта Илао не мог припомнить, чтобы в один месяц произошло столько удивительных событий. Северных областей не касались придворные интриги: эти края многие века оставались приграничными территориями, изредка вздрагивающими от эха войн Империи. Голод зимы, оскал Линьцана и ночь Шествия шли знакомым круговоротом неприятностей. Изредка сюда доходили вести о новых законах, новых поборах; мелькали чужаки, отправленные Лояном, исчезая во вьюге, либо возвращаясь обратно. Север не терпел изменений. Но Цинь Кан, похоже, мириться с этим не собирался.

Переговоры с Линьцаном казались капитанам форта совершенно немыслимыми. Несмотря на то, что на картах Лояна граница была отмечена с бюрократической точностью, на деле это было совсем не так. Шахты, расположенные рядом с фортом Илао, Линьцан считал своей территорией, а император Хань ждал отчётов о добыче металла. Но каторжники, которых отправляли на работы, могли быть не только убиты оставшимися после очередной Ночи демонами, но и захвачены северными варварами. Каждый раз после такого инцидента местный цы-ши требовал от форта если не вернуть пленников, то, во всяком случае, отчитаться о предпринятых мерах. Снова и снова проливалась кровь, войны Линьцана жаждали мести, а бывший начальник Илао вздыхал спокойно только тогда, когда вокруг шахт прекращались столкновения.

Цинь Кан, разбирая в ночь перед переговорами отчёты бывшего начальника, был, мягко говоря, удивлён тому, что доносилось до Лояна из этих краёв. Рассказы капитана Ляна об особенностях соседства с Линьцаном совершенно не походили на то, что писал Цзыдань чиновникам. Недопоставка металла, согласно отчётам, была результатом выработки шахт и непригодности к работам большинства участков, что являлось чистой воды ложью. Впрочем, что ещё ожидать от Цзыданя, если он и к самому форту Илао относился больше как к личному складу? Цы-ши для столицы, видимо, придерживался той же легенды. Север не хотел лишнего внимания, а Лоян устраивали объяснения, пока с паршивой северной овцы можно было содрать хотя бы клок. Омерзительно!