Цикады

Они дождались гудения. Сто пятьдесят на сто. Еще упадет.

— Посидеть с тобой?

Бабуля похлопала по руке:

— Иди спать. Тебе в школу завтра. Как погуляли?

«Херово».

— Как обычно.

Она не выпускала руку:

— Алеша, ты как?

Вспомнила, конечно, вспомнила, что сегодня за день. Вот и давление скакнуло.

Он пожал плечами:

— Все нормально, баб. Ты спи давай.

Встал и выключил ей свет.

— Сладких снов, Алешенька.

«Какое там».

Утром бабуля порхала по кухне как ни в чем не бывало. Алекс зевал, окуная блин в топленое масло — его любимое блюдо, которое она готовила по особым датам. Дни рождения, праздники, годовщины помечались этими блинами — поминально-напоминальными, всегда блинами со значением, с умыслом, отчего менялся их вкус. Сегодня блины горчили.

В телевизоре, который работал весь день, перекрикивались костюмные мужики за стойками. Алекс поморщился:

— Да выключи, там одно и то же.

Бабуля внезапно послушалась и щелкнула на прогноз погоды. Помолчала, потом робко заговорила:

— Алешенька, Пасха скоро. Надо бы доехать, оградку покрасить, почистить там все.

Блин застрял у него в горле, но он продолжал жевать, не отвечая.

«Кому надо?»

Бабуля тяжело вздохнула и приложила край фартука к глазам. Артистка та еще, знает, что он этого не терпит. Алекс отложил вилку в сторону:

— Съездим. Только не на этой неделе, ладно?

Она убрала фартук, и Алекс заметил, что в глазах у нее действительно стояли слезы.

К школе Алекс крался с оглядкой, высматривая знакомую машину. Сегодня он особенно не хотел видеться с Пьером: так и не успел продать закладку, которую увел у Антона из-под носа, а без нее долг было возвращать не с чего.

Пьер со своими выглаженными сорочками, аккуратно подровненной бородкой и очками от «Армани» был из тех, кого Алексу особенно приятно нагревать. Он давно уже знал все его места и не раз проворачивал схему с зачисткой тайников — главное было не наглеть. А вот с последней он обнаглел — ну тут и Антон расстарался, решив всех угостить. Еще один наглаженный мамочкой и папочкой, во все места зацелованный, хозяин незаработанной, невыстраданной жизни — о да, Алекс не мог упустить возможности его обойти.

Он занырнул в школу и почти сразу увидел Катю: она стояла с Полиной и что-то увлеченно рассматривала в ее телефоне, жестикулируя. Сделал вид, что не заметил ее, и прошел в класс. От Кати выскочило сообщение. Открыл, сначала удивился, но потом разглядел знакомые лица.

«Твари».

Вылетел в коридор, схватил Катю за руку и оттащил в сторону:

— Это еще что такое?

— Прислали, — выдернула ладонь и облокотилась о стену.

— Кто прислал?

— Да кто-то из наших. Какая разница? — Ему послышалось или правда была насмешка?

«Ты правда не понимаешь?»

— Кто это видел?

— Да все! — Катя рявкнула, поднырнула под его руку и вернулась в кабинет.

Алекс пошел следом. У окна стояли Билан с Другим и пялились в экран. Билан подмигнул ему и помахал телефоном.

«Твари».

Алекс рванулся к ним:

— Слышь, удаляй это.

— С чего вдруг?

Алекс замахнулся и долбанул стену. Другой поднял руки, удалил сообщение и показал телефон:

— Слушай, может, это вообще дипфейк?

— Конечно, дипфейк. — фыркнул Билан.

— «Кто сделал? Кто записал?» — передразнил Билан. — Сам Антон и сделал. Для того ее и позвал.

«Убью суку».

В класс вошла Алина и спокойно села на свое место.

«Она еще не знает».

1 день после

— Расскажи о своем конфликте с Алексеевым.

— Просто не люблю уродов, которые считают, что им все можно.

— Насколько не любишь? Перестрелял бы их всех?

— Это здесь при чем?

Толбоев кивнул:

— Хорошо, давай к Тростянецкой. Вы же общались? Раз ты из-за нее драться полез?

— Не особо. Когда Алина только пришла, ее посадили ко мне. И мы недолго сидели вместе.

— А почему недолго?

— Просто.

Все было совсем не просто.

37 дней до

— Тростянецкая, а тебе как больше нравится сидеть — сзади или спереди? — уже тянул Билан.

Смешки все усиливались. Алина догадалась поднять голову и увидела, как на нее все смотрят. Алекс тоже увидел — как.

— Ты бы еще спросил, в какой позе, — фыркнула Катя. Катя, его Катя, как будто наслаждалась всем этим.

«Твари».

Он схватил ее за локоть и вытащил из класса. Алина даже не сопротивлялась — на удивление.

— Что? — спросила как бы его, но на самом деле смотрела мимо, куда-то поверх плеча, как делала это уже давно со всеми ними, всеми, кто ее обижал, как будто показывая: мне все равно, я на вас не смотрю, значит, вас не существует — а единственное, чего Алекс хотел от Алины, это снова начать для нее существовать.

— По школе разошлось твое видео, — аккуратно погладил по предплечью.

Дернулась, но не сбросила:

— Какое еще видео?

— Вчерашнее, — он сказал с нажимом.

На секунду их взгляды пересеклись, на секунду показалась настоящая Алина — испуганная и беззащитная, как тогда, когда она только пришла в школу и села рядом, а он понял, что теперь будет ее защищать, ведь так ему положено уже по имени, как часто говорила ему бабушка, что он защитник, он ее опора, и он готов был стать опорой этой худенькой темненькой девочке, если бы не…

— Мне жаль, что он такой придурок, — медленно проговорил он.