Цикл «Аратта»

Прежде Маган никогда не видел таких зверей. Короткомордые, круглоухие, высотой в холке чуть ему не по пояс, со встопорщенной черно-рыжей шерстью, твари терзали исполинскую птицу. Порыв ветра, налетевший с той стороны, окутал беглецов омерзительной вонью. Маган зажал нос, его чуть не стошнило, но он не мог отвести взгляда от пиршества. Он явственно видел среди гривастых спин торчащую вверх птичью лапу — она была куда толще человеческой ноги, а когтями могла бы полностью захватить голову. Но сейчас птица была мертва, и гнусного вида создания пожирали ее, рыча и огрызаясь друг на друга.

— Не смотри, — раздался сзади него голос Андемо, замыкавшего цепочку. — Иди дальше! Заметят — решат, что мы хотим у них птицу отнять… Круглоухому тебе ногу откусить — только зубами щелкнуть…

Он напевно зашептал что-то по-бьярски, поминая Хула, видно призывал его защитить от тварей…

Но тут совсем рядом, в стороне, должно быть почуяв жуткий запах, заржал чей-то конь. Тут же отозвался другой.

— Ловчие совсем близко! — вскинулся бьяр.

В этот миг будто что-то лопнуло внутри Магана. Он толкнул в грудь опешившего бьяра, сбил его с ног, развернулся и помчался в лес, не чувствуя под собой ног и выкрикивая:

— Заберите меня! Я свой! Я не хочу к медведям! Меня заставили! Это все наместник придумал, не убивайте, я хочу жить!

Услышав жалобный крик мальчишки, Варлыга отпрянул за ближайшее дерево и обернулся. Крашеный юнец, спотыкаясь и вопя, несся в обратную сторону — туда, где среди деревьев уже мелькали кони преследователей.

"Упустил!" — с досадой подумал венд.

Он схватил за плечо прятавшегося рядом с ним Дичко:

— Сейчас — расходимся. Половину парней берешь ты, вторую — я. Пробежим немного в сторону круглоухих, а потом — как обычно, в разные стороны. Если повезет, ловчие в суматохе налетят прямо на вонючих зверюг. Встречаемся вон на той горе…

Варлыга указал на холм за спинами преследователей.

— Хочешь зайти к ним за спину? — удивился Дичко. — Зачем?

— У крысиного выкормыша на поясе тайнописное послание для Станимира. Его нельзя оставлять ловчим. Давай, бегом!

Маган убегал через лес недолго. Чей-то кулак, вылетев из-за дерева, пришелся ему прямо в лоб, и мальчишка рухнул наземь. Он уже не видел, как над ним склонился одноглазый бьяр в чешуйчатом доспехе.

— Ты что, пришиб его насмерть? — недовольно спросил одноглазый стоявшего рядом воина.

— Нет, маханвир Каргай, он без сознания.

— А где остальные грязееды?

— Удирают к горам. Прикажете догонять их?

— Зачем?

Каргай склонился над перебежчиком. Оглядел его, пощупал длинные волосы.

— Нам нужен был царевич. Вот этот изображал его. Прочие — не мое дело. Пусть их ловят воины Аршалая.

Ловчий задумчиво посмотрел на тощего юнца:

— Но что он там кричал о наместнике?

— Самозванец кричал… — нахмурился воин. — "Все это он придумал!"

— Я спрашиваю не тебя, — оборвал его Каргай. — Я спрашиваю небо! Что вообще происходит?! Аршалай решил заманить меня сюда, чтобы унизить? Или все значительно хуже: он-то и рассылает по всей Бьярме вот таких ублюдков?! — Каргай ткнул пальцем в полукровку. — Грузи его на коня. Позади нас вроде был пригорок. Дело к вечеру — там и заночуем, а завтра поедем прямиком в Майхор. Да выставь двойную охрану. В этих местах что люди, что звери слеплены из Хулова дерьма.

* * *

Боль выдернула Магана из глубокого забытья. Голова раскалывалась, будто он с размаху ударился об угол каменного дома.

"За что меня так? Я же им ничего не сделал!"

Ему вновь захотелось плакать, но горький опыт последних дней подсказывал, что это худшее, что можно сделать. Варлыга, едва заметив слезы "царевича", начинал отвешивать оплеухи и реветь медведем: "Слезы лить вздумал? На, получай! Теперь хоть буду знать, отчего ты тут хлюпаешь!"

Похоже, его "освободители" ничуть не лучше…

— Как он там? — услышал Маган чей-то резкий голос.

Он невольно дернулся от радости, услышав знакомый столичный выговор. Но следующие слова заставили его застыть мерзлой лягушкой.

— Пока не очухался, но дышит…

— Да мне плевать, дышит он или не дышит! Мне нужно, чтобы эта пивная отрыжка Тарэн заговорила. А там может и вовсе не дышать…

Маган прикусил язык. Кажется, здешний маханвир еще похуже вендов… Юноша вспомнил события последних дней. Обманчиво ласковые речи Аршалая… Пойманных и отпущенных с ним беглецов… Даже если рассказать все без утайки, разве этот одноглазый головорез ему поверит?

А раз не поверит — будут снова бить.

"Что же делать? Прикинусь, будто я без сознания, — подумал он, крепко жмуря глаза. — А там ловчие лягут спать. Хотя бы до утра меня никто не тронет… Может, что-то придумаю…"

— Славно ты его приложил, — чуть мягче проговорил маханвир, явно довольный подчиненным. — Хотя можно было и полегче. Как бы не сдох, жабий сын.

Маган дышал через раз, стараясь представить, что происходит по ту сторону опущенных век. Связывать его никто не стал — к чему? Только полному безумцу пришло бы в голову бежать из-под защиты вооруженных людей в предгорьях Змеиного Языка. Тем более ночью, когда просыпаются и выходят на охоту здешние чудища…