Цикл «Аратта»

— А как же убийство твоего отца? — спросил Хаста. — Есть свидетельства, что Киран может быть к нему причастен.

— Есть также свидетельства, что к нему причастны накхи, — возразил Светоч. — Но наш юный господин принял их на службу.

Аюр кивнул, помрачнев:

— Это гнусное преступление не останется безнаказанным. Оно будет расследовано — после того, как я верну престол.

Светоч вновь одобрительно кивнул:

— Правильно! Первым делом утверди свою власть. А уж потом расследуй. Это темное дело, и его можно повернуть по-разному…

— Всему свой черед, — ответил юноша. — В том числе и правосудию. Ну а когда мы получим вести от Ширама и Аршалай принесет клятву верности и соберет войска — выступаем на столицу!

* * *

Уединенная местность в окрестностях Майхора, которую жители Бьярмы нарекли Долиной Глиняных Кувшинов, пользовалась у горожан недоброй славой. Из-за высокой ограды постоянно валил густой вонючий дым. "Знающие" люди шептались, будто наместник Аршалай сжигал в огромных кувшинах бунтовщиков, принося их в жертву арьяльским огненным дивам. Каждый день в ворота въезжали возы с дровами, углем и какой-то красновато-бурой землей. Сам наместник тоже бывал в долине очень часто. Оставив охрану снаружи, он надолго уходил в это недоброе место.

Поначалу самые храбрые и любопытные бьяры забирались на деревья росшего вокруг долины леса, стараясь разглядеть, что творится за частоколом. Однако, заметив как-то раз соглядатая, Аршалай приказал без всякой жалости застрелить его. И смельчаки быстро перевелись. Рассказывали, что в этой долине стоит множество печей, напоминающих огромные кувшины. Одни врыты в землю, другие стоят прямо посреди двора. У каждого такого "кувшина" хлопочут чумазые люди, что-то засовывая внутрь, запечатывая горлышко, — впрочем, какое уж там "горлышко", если туда и впрямь человек влезет…

Еще рассказывали, что везде там пылают костры, а наместник ходит между ними, постоянно бранясь и чего-то требуя от работников. Даже проклятие среди местного люда появилось: "Чтоб тебе угодить в Аршалаев огненный кувшин!"

В этот день дым над высоким частоколом поднимался как обычно. Аршалай ходил туда-сюда, наблюдая за работой потных ссыльных и рабов. В лесу уже лежал снег, но здесь от жары не было никакого спасения.

— Воздуху, воздуху больше нагнетай! — покрикивал он. — Железу он нужен не меньше, чем тебе! Сколько раз я говорил, солома должна быть сухой, а у вас она как после дождя…

— Так ведь утром и прошел дождь, — осмелился напомнить черный, как головешка, работник, и тут же оплеуха отбросила его в сторону.

— Сказано, солома должна быть сухой — иначе твое лицо будет мокрым от крови и слез!

"Как сказал бы Данхар", — подумал Аршалай, почти въявь услышав свирепый окрик Стража Севера. Наместник горько вздохнул, думая об отправленной Аюру голове старого друга. Как ни удивительно, Данхара ему порой очень не хватало.

— Эй, парни, засыпайте уголь, да поплотнее! Хорошо, так хватит. Теперь руду и сушеную земляную кровь — до этой отметки. А теперь заделывайте.

Работники начали замазывать горлышко "кувшина" глиной. В этот миг к наместнику подошел один из надзирателей.

— Ясноликий господин, прибыл твой человек с письмом, — доложил он с поклоном.

— Зови сюда, — бросил Аршалай, не отводя глаз от плавильной печи.

Закончив делать пробку, работники принялись разводить костер вокруг "кувшина". Лишь тогда Аршалай удовлетворенно кивнул и повернулся к арсури, ждавшему поодаль:

— Что у тебя?

— Новые вести от государя.

Аршалай внимательно поглядел на доверенного слугу:

— Из столицы или от Аюра?

— От солнцеликого государя Аюра, господин.

— Очень хорошо… Столица молчит?

— В последние дни оттуда не было гонцов.

— И это хорошо. Идем. — Он еще раз смерил взглядом лежащую неподалеку гору древесного угля и приказал: — Еще давайте, этого мало. Мне нужно семь сотен новых лопат взамен деревянных, и, клянусь, они у меня наконец появятся! — Аршалай поглядел в небо и внезапно спросил: — Почему они ломаются? Почему саконское железо рубит мягкий камень, а мое ломается, наткнувшись на древесный корень? Эх, мне бы сюда хотя бы дюжину саконов…

— Но… — Арсури развел руками.