Цикл «Идеальный мир»: Пламя (СИ)

Не сдержавшись, мышка всхлипнула, почувствовав на щеках горячие капли жгучей обиды, и сильнее задрожала. Она знала, как возбуждали его слезы. Теперь, скорее всего, не остановит даже риск быть застигнутом в этом коридоре кем-то… Щеки запылали от предстоящего вот-вот унижения.

Внезапно что-то отдернуло от нее мужчину и девушка упала на колени, не удержавшись на ногах. Раздалось грудное рычание, хруст ломающихся костей, жуткий крик, и сквозь влажную пелену на ресницах она с ужасом увидела, как серый воин, спасший ей жизнь, на вытянутой металлической руке вздернул старшего их поселения за горло. Тот судорожно бил ногами и хлестал хвостом в отчаянной попытке освободиться, его стопы болтались где-то на уровне колен великана. Еще несколько секунд назад хозяйничающие под поношенной футболкой пальцы судорожно дергались, локоть был вывернут под неестественным углом.

— Ты что творишь, уёбок? — единственный глаз горел красным пламенем, и железный протез поднял мужчину еще выше, словно тот был всего лишь куклой, сдавил горло сильнее. Раздался полный боли жалкий скулеж, на брюках негодяя стремительно разрасталось мокрое пятно.

Мышку охватил ужас. Женщина боялась и презирала того, кто хрипел в стальной хватке ее спасителя, но смерть?..

— Модо… — Она не узнала свой собственный голос, на который даже не дернулось рваное ухо. Прочистив горло, заставила себя подняться на дрожащие ноги и приблизиться к взбешенному великану. Тонкие, трясущиеся пальчики осторожно легли на металлическую руку, отнимающую жизнь марсианина. — Модо, он этого не стоит.

«Я этого не стою!».

Серый, как будто находясь в другой реальности, обернулся и невидяще посмотрел ей в лицо. Потом, очень медленно, перевел взор на ладошку, гладящую холодное железо, и только тут смог сфокусироваться, опомнившись.

— Пожалуйста… Ты же воин, а не убийца…

Блестящие пальцы с красными фалангами разжались и, хрипя и хватая воздух, подлец рухнул к их ногам. Девушку затрясло сильнее: только в этот миг пришло осознание, что ей припомнят этот момент. Что, как только они окажутся за пределами базы и начальник гражданских вновь вернет власть — просто выставит вон на верную смерть. Или ради потехи заморит голодом. Она могла бы избавиться от него сейчас, но… что бы стало с ее спасителем, когда тот опомнился бы? Сердце чувствовало: мужчине не чуждо понятие чести, и убийство соплеменника он бы себе не простил.

«Моя жизнь не стоит потухшего света в его глазах».

— Как ты? Этот подонок что-то успел тебе сделать? — прохрипел мышь, тяжело дыша от ярости. Марсианка покачала головой и обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять дрожь. Он это заметил и осторожно обняв, подтолкнул прочь от хрипящего грязные ругательства и угрозы существа. — Пойдем.

Она кивнула и покорно пошла, туда, куда ее повели. От пережитого страха мозг отключился, оставив тело на автомате переставлять ноги. Кажется, начнись сейчас обстрел — не отреагирует.

Очнулась оттого, что на плечи опустился теплый плед, а саму ее усадили на узкую, аккуратно заправленную кровать.

— Посиди тут. Сейчас принесу попить. — Мужчина осторожно отпустил хрупкие плечи и направился к крохотному кухонному уголку, стоящему здесь же в комнате. Щелкнул кнопку чайника, достал чашку и заварку, быстро соорудив крепкий горячий напиток в пузатой кружке. Порывшись на полке, вытащил какую-то неизвестную бутылку из темного стекла и щедро добавил к нему ее содержимое.

— Вот. Пей! — Руки тряслись, поэтому, когда в ладони вложили согревающий сосуд, широкие кисти обхватили их сверху, не позволяя пролить на себя горячее, и осторожно подтолкнули к губам. От первого глотка по языку прокатился огонь, обжигая алкоголем, и мышка закашлялась. Спиртное она ненавидела! Это отвратительное пойло заставлял пить глава поселения, когда хотел чего-то особенно мерзкого. Девушка толкнула к нему бокал и покачала головой. — Пей, говорю! Тебе надо!

Зажмурившись, она снова сделала несколько глотков, пытаясь справиться с тошнотой, и только тогда он позволил вернуть чашку, аккуратно устроив ту у ножки кровати. От крепкого напитка, моментально ударившего в голову, она все же чуть расслабилась, но тело не перестала сотрясать дрожь. Внезапно мышка всхлипнула, зубы звонко застучали друг об друга.

— Ну-ну, хорошо все. Все кончилось, — Модо, не зная, как лучше сейчас поступить, плотнее запахнул на ней плед. Девушку было жалко до слез. За короткое время, проведенное на базе, он успел заметить, что остальные гражданские относятся к ней с презрением и злобой. Аккуратно порасспросив, выяснил, что отношение это было вызвано тем, что другие считали, будто предлагая начальнику поселения свое тело, та пыталась получить лучшие условия жизни в полуголодном обществе. От этих слов становилось мерзко на душе, хотелось выть и рвать врагов, особенно когда в памяти всплывали глаза цвета фиолетовой ночи. И тогда великан первым устремлялся в бой, желая как можно дальше оказаться от этой грязи.