Цикл «Идеальный мир»: Путь в светлое будущее (СИ)

— Можно, — также шепотом ответила девочка и влезла отцу на колени, свернувшись, как в детстве, клубком и замерла в ожидании, что с ней вот-вот поделятся взрослой тайной. Теплая широкая ладонь автоматически накрыла замерзшие без тапочек стопы, прижимая их к сильному бедру и согревая.

— Мама мне не разрешает. И я прячусь. — Кажется, отец смутился от этого признания.

— Но... почему?— рыжие бровки сосредоточенно съехались к переносице.

— Ее это расстроит, — просто ответил мышь. — А я не хочу, чтобы мама расстраивалась.

Нагината склонила голову, задумавшись. Родители всегда казались ей единой скалой, чьи решения не могли расходиться, поступавшие только правильно и «взросло». Внезапное осознание, что и отец не всегда согласен с мамой и даже может нарушать правила за ее спиной, внезапно сделало его ближе и... понятнее? Родительский авторитет всегда был для нее непоколебим, она жила со знанием, что они — старшие, мудрые и «правильные». Что, конечно, не мешало периодически бунтовать. Но чисто для порядка.

И вот один из демиургов ее мира внезапно приблизился, открыв слабость и возможность совершать «плохие» поступки.

— Хочешь, я буду хранить твою тайну? — Нагината подняла на отца вопросительный взгляд. Такой Троттл, живой и от этого более близкий, нравился ей гораздо больше, чем идеал, которым она всегда его считала.

— Тогда нашу тайну? — обнял он ее.

— Да, нашу тайну.

Со временем у них появилось много общих секретов. Мужчина позволял ей пробовать свои силы в вождении байка задолго до того, как мать посчитала это занятие приемлемым для дочери. Ему она рассказала о том, что у ее подружки появился бойфренд, с ним делилась мечтами о желании стать художницей. И взрослый, очень ценивший это хрупкое доверие подростка, изо всех сил старался сохранить его, обращаясь к родительскому авторитету только в экстренных случаях.

Оттого ей было несколько совестно устраивать спектакль, который она планировала разыграть. Но цель оправдывала средства. Рассказать об этой тайне она не могла даже отцу. По крайней мере, не сейчас. Хотя у нее было ощущение, что он и сам начинает догадываться.

Наги прочистила горло и как бы невзначай сказала:

— А знаешь, капитан школьной команды по мотокроссу пригласил меня пойти с ним на вечеринку в пятницу. Он старшеклассник! — Брови мужчины поползли вверх, и новая порция табака автоматически задымилась в пальцах. Зная отца, Наги была уверена – новость его не порадует. Так, «чтобы дезориентировать противника, необходимо совершить что-то неожиданное» — говорил дядя Модо на уроке по тактике. Нужно что-то нестандартное...

Мужскую руку поймали, ухмыляющаяся девушка поднесла ее к своим губам, затянулась отцовской сигаретой и плавно выдохнула в небо. Троттл завис от такой наглости и, не придумав ничего лучше, тоже набрал полные легкие горького дыма. Кажется, ей удалось вывести его из равновесия настолько, что мышь не мог выдать нравоучения даже для галочки.

— И когда это я успел стать тебе подружкой, а не родителем? — проворчал он, выйдя из ступора.

— Мммм... Ты всегда ею был? — Юная хитрюга рассмеялась и положила голову ему на плечо, упиваясь своей безнаказанностью. Это было чистой правдой: никому другому она не доверяла так, как этому рыжему сильному мужчине. — Просто ты самый лучший, папочка.

— Так что там про старшеклассника? — Отлично, отец заглотил наживку и пытается выведать побольше. Теперь главное — вести себя, будто так и надо.

— Я хотела предупредить: раз я с ним, меня не придется встречать из школы. Я переоденусь у одноклассницы. Уже оставила у нее классное платье!

Судя по выражению лица, рыжий боролся с искушением просто запретить ей куда-то идти и запереть дома. В душе он был ужасным собственником, опекающим единственную дочь, и Наги прекрасно знала о категорической нелюбви своего родителя к потенциальным ухажерам. При этом, будучи мышью весьма рассудительной и бережно хранящей в памяти горячую юность, Троттл старался давать ей возможность опробовать жизнь и пусть сделать ошибки, но набраться опыта. На этом Наги и надеялась сыграть. Отец придет в ужас оттого, что его пятнадцатилетняя дочь останется один на один с каким-то нетрезвым старшеклассником, одновременно убеждая себя, что запретить ей идти на вечеринку в принципе, и в чем хочется в частности, нельзя. Мама бы просто бросила короткое “Нет!” и припахала к помощи по хозяйству. Поэтому этот диалог сейчас происходит не с мамой...

«Ну давай же! Ты же стратег! Найди идеальное решение!» — мысленно просила она мужчину.

— Какое еще «классное платье»? — сердито засопел отец, очевидно устав от внутреннего спора домашнего тирана и лучшего друга дочери в своей голове.

— Такое... красное и короткое! – Отец скривился, вспомнив, о каком платье речь: иначе, как макси-майкой он его не звал и был категорически против, чтоб оно покидало шкаф, в крайнем случае разрешал носить в пределах дома, да и то, если не было гостей.

— Тебе не идет красный!

— А мама говорит, что очень идет!

— И во сколько ты вернешься?

— Ммм... поздно?