Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая: Стороны монеты

– Довольно? – с какой-то злостью произнес Святогор.

Чадо уловило эту злость в голосе гиганта и шепотом, опуская взгляд, произнесло:

– Да…

– Ты из тех… Все вы одинаковые – видите лишь внешность.

– Я не… – поспешно произнесло Чадо, возвращая свой взгляд и натыкаясь на суровый взгляд Святогора. – Я…

– Ты… Ты… Есть что еще сказать? – недовольно произнес Святогор.

– Да. Ты тоже судишь по внешности, – ответило Чадо.

Святогор переменился в лице. Злость сменилась удивлением поворота аргумента.

– Да, ты выглядишь… Страшно, но именно из-за этого ты и думаешь, что все, вроде меня, видят мир одинаково. Первое впечатление – это как обложка книги.

– Тем не менее… – огорченно произнес Святогор. – Мне неприятно, что все видят лишь внешность. Поэтому я ее и скрываю.

– Важна не внешность, а совершаемые нами действия, – произнесло Чадо, чуть улыбаясь.

Святогор успокоился и вернулся к готовке. Внешность Святогор более не скрывал, а для Чадо новый облик гиганта стал чем-то вроде балансирующей грани, между притягающим и отталкивающим. Эта грань зависла в точке равновесия, но любой порыв способен сместить центр тяжести и грань падет.

Святогор пододвинул один из столов, принес стул со второго этажа и оба принялись обедать. За обедом Чадо продолжило расспрос Святогора, параллельно разглядывая его, словно картину в галерее.

– Неужели ты вернулся в родной город только лишь по причине зова родины? – произнесло Чадо, жуя кусок хорошо прожаренного мяса.

– Ты хочешь домой? – ответил вопросом на вопрос Святогор, жуя мясо с кровью.

– М… Да, – поколебавшись ответило Чадо.

– А если бы твой дом был уничтожен? – новый вопрос задал Святогор.

Чадо удивленно поглядело на Святогора.

– Ам… Прости. Еще раз, что? – не понимая, спросило Чадо.

– Ну, дом! Если ты, скажем, точно знаешь, что твой дом уничтожен, было бы твое желание вернуться обратно таким же, как сейчас?

Чадо задумалось.

– Думаю… Да, но тут все несколько иначе! – поспешно затараторило Чадо.

– Не совсем… – ответил Святогор, мотая головой.

– Хорошо! Выражусь иначе: ты знал, что твой дом уничтожен, так? – энергично спросило Чадо.

– Да, – тупо ответил Святогор.

– Ты знал, что все, кого ты знал, мертвы или шанс, что они будут живы, очень мал, так?

– Да.

– Вот! А я не знаю. В моем случае шанс, что они живы гораздо больше и потому мой зов родины сильнее.

– Тем не менее, надежда и простое желание вернуться домой, пусть и слабые, в сравнении с другими чувствами гораздо сильнее. Пусть для тебя это и мнимая мотивация, но для нас это было сравнимо со смыслом жизни.

– Вас? То есть ты был не один? – заинтересованно спросило Чадо.

– Да. Но, там все сложно.

– Мне интересно и я вроде как сегодня не куда не опаздываю и ты тоже, разве нет? – деловито произнесло Чадо. – Расскажи свою историю!

– Ну, хорошо, – равнодушно произнес Святогор. – Когда я покинул Владивосток нас было около десятка или что-то вроде, точно я уже не вспомню. Мы теряли людей и находили новых, поэтому наш состав постоянно менялся. Я не помню где и когда это было, но я остался один, осел в общине в Белореченске, где и стал таким вот…

– А как именно ты таким стал? – заинтересованно спросило Чадо.

– Я умер и переродился, а после менялся, пока не стал таким.

– Умер и переродился… Это как? – не понимая спросило Чадо.

– Как бабочка… Как страшная бабочка.

– То есть?.. Ужас… – Чадо сморщилось от брезгливости.

– Да…

– А потом что?

– Потом был несчастный случай и я бежал, – произнес Святогор, опуская взгляд.

– Что произошло? – произнесло Чадо заинтересованно.

– Да не важно… Там погибли люди и меня сделали крайним. Пришлось бежать.

– После ты оказался тут?

– Верно.

Чадо ощутило гнетущую тоску и депрессию, что витали в воздухе. Чадо решило взять инициативу и поменять русло в более позитивное направление.

– А было ли что-то веселое и светлое во время твоего путешествия?

Святогор удивленно поглядел на Чадо. Слово «веселое» явно смутило Святогора, словно он уже очень давно не испытывал чего-то позитивного.

– Веселого?.. – произнес Святогор, задумываясь.

Пока Святогор думал, Чадо доело свой обед и в ожидании уставилось на размышляющего Святогора. С одной стороны, гигант проявлял себя довольно дружелюбно, но с другой, очень отвращала внешность и его недосказанность. Чадо не знало, как поступить: бояться гиганта или не стоит.

– О! Была одна веселая и светлая ситуация, – произнес Святогор, отрывая Чадо от созерцания его облика. – Это было… Было… Не помню. В общем, это было еще в первые годы после… Была зима и мы праздновали новый год! Прямо как раньше! – Святогор заулыбался. – Снег! Елка! Дети и все улыбались… – Святогор криво улыбнулся вспоминая. – Хорошее воспоминание… – произнес Святогор, потупившись и приуныв.

– Что? Что такое? – произнесло Чадо, видя выражение Святогора.

– Да… Беда в том, что это воспоминание не самое длинное, ибо обрывается оно болью, – скорбно произнес Святогор.

– Что произошло? – несколько сочувственно произнесло Чадо.