Цикл

Эммет посмотрел на Люси: его глаза были дикими, испуганными и человечными.

Не заражен.

Затем он закрыл глаза, ожидая спасения. Надеясь, как и Люси весь этот день, что боль прекратится.

Иуда поднял пистолет. Подошел ближе, чтобы убедиться, что попадет с первого выстрела.

Знаем, проходили.

Люси закрыла глаза и представила себе Иуду с камнем в руках, стоящего над котом, которого Джастин Норрис безо всякой причины пнул в дерево.

«Быстро и резко. Одним ударом».

Камень рухнул вниз.

Пистолет выстрелил.

Люси открыла глаза на мир, в котором стало на одну добрую душу меньше, и задалась вопросом, будет ли ей когда-нибудь оказана подобная милость.

Она повернулась обратно к восходящему солнцу и окровавленному «кадиллаку», и мысли о хорошей смерти вели ее к аду, ждущему впереди.

Мы должны покончить с этим, Бак, пока они не победили и кошмар не превратился в вечность.

Бакет посмотрел на нее из комнаты в глубине сознания и улыбнулся.

Глава 16 Барак

Когда они открыли багажник «кадиллака», то поняли, что значило эмметовское «оторваться по полной». В основном в чемодане была одежда по погоде, но посередине лежал винтажный мундштук для сигарет, очки с желтыми стеклами, а также потрепанный экземпляр «Ангелов ада». А еще был портфель с набором крошечных пластиковых бутылочек с ликером, таблетками всех форм и размеров и чуть помятых пакетиков с кокаином и грибами. Понятно, почему Эммет так геройствовал. Люси заметила, как загорелись глаза Брюэра, но потом он быстро понял, что сейчас не время «отрываться», а время включить режим бегства от хищника.

Люси же гораздо больше интересовали две папки с документами, спрятанные за наркотиками. В первой было много информации об IMTECH, в основном про патенты и заявки в управление по санитарному надзору. Все это она уже слышала от Стива, но все же от того, каким стерильным языком описали Оракула – персональное интегрированное электронное устройство, синтетические приемники управления, двусторонний мультимедийный интерфейс и т. д., – в горле поднялась желчь.

Никто не говорил прямо – «непроверенные, высокоэкспериментальные имплантаты-полуосьминоги для контроля сознания». Подобные формулировки вряд ли получили бы одобрение. Но сотрудники создали собственную реальность, в которой они собирались спасти всех, исказили язык и формы, и деньги текли рекой, и теперь эти документы похожи на самый дерьмовый и обманчивый некролог человеческой расы.

Вторая папка была загадкой. В ней находилось еще больше разрешений и бюрократических бланков, а под ними – пачка топографических карт, измерений уровня грунтовых вод и графиков прокладки трубопроводов. Единственная заметка, прикрепленная к передней части папки, гласила: «Кому нужно столько воды?»

Очередной вопрос без ответа. Очередной повод понять, как сильно испортился мир, и нет никаких идей, как все остановить и не сделать только хуже.

Она бросила обе папки обратно в багажник и положила руки на бампер. У нее закружилась голова. Перед глазами на мгновение все потемнело, а когда она очнулась, в них стояли слезы.

И как мне бороться?

Спиной она чувствовала солнце, и теплота давила на нее тяжелым грузом.

Несправедливо. Я всего лишь ребенок. Гребаный ребенок.

Черт возьми. Мы все умрем.

Все.

Она начала неосознанно раскачиваться.

Как мне это остановить?

Ей захотелось схватить портфель и пистолет и исчезнуть в лесу вместе с Брюэром.

Закинемся, будем кайфовать, игнорировать происходящее и выживать так долго, как сможем. А когда они придут за нами, мы сделаем то, что должны, и все будет кончено.

Она почувствовала руки Брюэра на спине.

– Люси?

Она повернулась и обняла его так сильно, как только могла. Уткнулась лицом ему в грудь и надеялась, что стук его сердца будет громче, чем паническое сердцебиение, которое чувствовала у себя в голове.

– Я не могу, Брюэр. Больше не могу. Я думала, я сильная, но…

– Все хорошо.

Правой рукой он начал гладить ее по спине, и Люси желала остановить этот момент и почувствовать что-то хорошее хотя бы на секунду, но потом что-то вспыхнуло внутри от его утешений – за добрыми словами скрывалась глубокая ложь.

Все хорошо?

Прежняя Люси – та, которая цеплялась за выживание любой ценой, – вспыхнула, и она проклинала Брюэра за то, что снова выманил ее на

свет. Она представила, как ее позвоночник светится белым, ослепляющим и неизбежным светом.

– Все хорошо? Хорошо, говоришь? – Люси оттолкнула Брюэра и выпрямилась. – Мы умираем. Они охотятся за нами. Для развлечения! Мы не знаем, как их остановить или даже кто они такие, и в этом нет даже близко ничего хорошего!

– Люси, я не это имел в виду. Я просто…