Цикл

– Да ладно, это так, один момент. Ничего особенного, но я не хочу, чтобы ты испугалась, когда увидишь, окей? У меня в комнате до хера порно. Типа, все шкафы забиты.

– Диски?

– Да. И журналы.

– Серьезно?

– Интернет не всегда работает.

Люси рассмеялась. Она внезапно заскучала по Бакету, а еще ей захотелось плакать, потому что ощутила, что у нее отняли юность и как странно и великолепно все могло бы случиться. А сейчас у них нет времени, чтобы испытать все глупости, потому что Брюэр свернул на грунтовую дорогу, и они приближались к грязному бараку его семьи, и когда подъехали, то увидели, что два ближних здания были сожжены дотла. Все, что осталось от первого, – арматура да обугленные опоры из шлакоблоков. От второго уцелело чуть больше, но в оставшихся домах их ждало кое-что похуже.

Пистолет Эммета был у Иуды, поэтому он первым подбежал к зданиям, а потом крикнул:

– Никого не вижу. Думаю, что они давно ушли. Но, э-э-э… Лучше не ходи сюда.

Брюэр вытащил ключи и протянул их Стиву, который вернулся в состояние комы. Затем он выскочил из машины с пепельно-бледным лицом. Он с трудом сглотнул. Люси вышла вслед за ним.

– Если посмотришь, уже никогда не забудешь, – сказала Люси.

– Если наш план сработает, то долго помнить не придется, – ответил Брюэр. Он направился к развалинам дома своей семьи. – Я должен знать.

Люси хотела удержать его. Заметил ли он едкий запах, идущий от обломков?

Он должен понимать: они мертвы. Разве этого недостаточно?

Она поняла, что он не собирается останавливаться, и побежала догонять.

Брюэр одним прыжком поднялся на вершину залитой бетоном лестницы, заглянул в проем, который раньше был дверью, и остановился как вкопанный.

Люси заглянула ему через плечо: по куче костей, расплавленного жира и плоти невозможно было понять, кто и как умер. Маленькое тельце полулежало в остатках кресла: обугленный труп с отвисшей челюстью раскинул руки в стороны, а изо рта торчала более крупная третья рука. На полу валялись останки двух взрослых, их ноги были связаны стальной проволокой. Судя по оставшимся клочкам волос, это были мужчины. Между ними втиснули туловища двух собак с переплетенными ребрами и, судя по всему, соединили их до того, как подожгли. А с конечностями – и собачьими, и человечьими – был полный хаос. У мужчины не хватало руки, и Люси догадалась, что ее воткнули в череп трупа в кресле. Руки второго заменили собачьими головами, их обожженные морды превратились в застывшие оскалы. Левому вскрыли живот, органы валялись в стороне. Правому пробили грудную клетку: частично расплавленный шар для боулинга с монограммой покоился меж раздробленных ребер.

Буквы на шаре гласили «РБ».

Родни Брюэр.

Черт.

– Тетя в кресле сериалы смотрела. Сказала, устроит марафон мыльных опер, – произнес Брюэр. Он повернулся к Люси. – Ты говорила, трансляция по телевизорам была? Может, она уже не в сознании была, когда… когда они добрались до нее. Но Родни и Эрик… Думаешь, они всё чувствовали? Ты думаешь, они заставили их смотреть?

Люси понимала, что нервный срыв Брюэра в их плотный график вписать не получится, поэтому солгала.

– Нет. Они же сильными парнями были. Уверена, их сначала убили, а потом уже сделали остальное, чтобы нам сообщение послать.

– Думаешь, они это для нас сделали?

Твою мать.

– Нет. – Еще одна ложь.

Найди объяснение получше.

Да нет никакого «лучше».

Люси внезапно поняла простое «все хорошо», что сказал ей Брюэр. Иногда нет таких слов, которые могли бы утешить человека, и все, что остается, – это пытаться не дать человеку потерять здравость ума.

Она сказала:

– Ты видел, чтобы кто-нибудь, кроме Эммета, разъезжал по городу? Думаю, они пришли за всеми, кто еще был жив. Думаю, они нахлынули на Тернер Фоллс волной.

– Но они знали, где я живу. Если бы только я не продавал им наркотики…

– Они бы все равно узнали. У них есть вся информация, помнишь? Это не твоя вина.

Она попыталась отвернуть его от кровавой бойни, чтобы он посмотрел на нее. Но Брюэр не сдвинулся с места. Люси не понимала, дышит он или нет, и задавалась вопросом, сможет ли удержать его, если он потеряет сознание.

Она сделала шаг, и сначала ей показалось, что под ногой прогнулась и треснула половица. Но потом Иуда закричал от боли, и она осознала, что ошиблась.

Она повернулась на крик и увидела, как Иуда отшатнулся в сторону, слабо хватаясь за лезвие топора, вонзенное ему в затылок. Пистолет упал с глухим стуком на землю. За ним стояла девочка лет одиннадцати в фиолетовой пижаме, она улыбалась, и судороги на ее лице прекратились, пока она наблюдала, как Иуда падает в пыль.

Место сбора. Они заразили большую часть города.

Как сказал отец Эммы? «Ею овладели демоны. Они вырвались у нее изо рта».

Сколько их сейчас?

– Брюэр!