Читаем Циклы и волны глобальной истории полностью

Что касается перспектив будущего развития, то они должны включать разные варианты, основанные на разном соотношении наблюдаемых тенденций. Если наблюдаемая тенденция ускорения исторического развития будет усиливаться и приведет к существенному укорачиванию волны интеграции третьего цикла, то это будет иметь огромные последствия уже в ближайшие полвека. В этом случае сценарий будущего развития будет включать нарастание кризиса в странах Запада и постепенное перемещение центра тяжести экономической и политической жизни к странам Востока, к Японии, Китаю и Индии. При таком сценарии уже в ближайшие десятилетия неминуемы глобальные потрясения, связанные с исчерпанием современной волны интеграции и приближением нового глобального цикла, связанного с зарождением нового способа производства и новых форм социально–политической организации. Однако возможен и другой сценарий, при котором нынешняя волна интеграции продлится как минимум до конца XXI века, а может и захватить весь XXII век. В этом случае в первой половине XXI века нас ожидает более плавное и эволюционное развитие, хотя и тогда потрясения, связанные с переходом от второй к третьей фазе волны интеграции (переходом от восходящего к нисходящему развитию Запада и современной капиталистической мир–экономики), дадут о себе звать уже в ближайшие десятилетия. Возможен также и промежуточный сценарий, при котором волна интеграции продолжится до начала следующего XXII века. Какой сценарий будущего развития реализуется на деле, будет ясно уже в ближайшие десятилетия. Если глубина кризиса и масштаб потрясений будут велики и центр экономической жизни начнет перемещаться в Азию, то скорее всего реализуется первый сценарий. Если же США и другие страны Запада преодолеют уже начинающийся кризис без особых потерь и сумеют надолго остаться центром экономического развития, то реализуется второй сценарий. Несмотря на то, что большинство западных экономистов и политологов уверены в доминировании США на протяжении всего XXI века, их лидерство отнюдь не предопределено. Общее ускорение экономического и политического развития, о котором шла речь, сравнительно небольшая (по сравнению с другими волнами интеграции) продолжительность первой (британской) фазы современной волны интеграции, складывающаяся демографическая ситуация в мире в целом и в развитых западных странах в частности, — резкое уменьшение доли населения стран Запада, ожидаемое к 2050–м гг. [Long–range World Population Projections, 2001, р. 4], глобальные диспропорции между развитыми и остальными странами, — все это не позволяет уверенно говорить о том, что нынешняя волна интеграции будет продолжаться еще несколько столетий. Скорее всего, она постепенно приближается к своему исчерпанию.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, глобальная история обеспечивает новое качество исследования процессов эволюции человека и человеческого общества. Это новое качество проявляется, например, в том, что глобальная история способствует более глубокому и более целостному видению человеческой истории: при огромном разнообразии культурных и социально–политических форм обнаруживается дополнительность и взаимообусловленность их развития, тесное переплетение судеб отдельных стран и цивилизаций вместо их одиночества и изоляции. Глобальная история позволяет оценить значение многочисленных и многообразных взаимодействий и взаимовлияний между различными этносами, государствами, регионами и цивилизациями, а также выявить роль этих взаимодействий и синхронных изменений в формировании глобальных сдвигов, происходящих в переломные эпохи исторического развития. Тем самым необъяснимые с обычных позиций исторические переломы и катастрофы, время от времени происходящие на территории огромных государств и регионов, становятся более понятными и иногда даже более предсказуемыми.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука