Цикорий

– Вася, ты меня разыгрываешь? – каким-то просящим голосом, в котором проскользнули и жалобные нотки, спросила она.

– Нет, Таня, я говорю правду, – твёрдо ответил он. И обмолвился не зря, ну, то есть про гибель царской семьи ничего не говорил Артёму. И родителям ничего… – Тут он спохватился и с невольной усмешкой поправился, – ну, то есть прапрадеду и прапрабабушке.

– Ты улыбаешься, значит, всё это выдумал, – с надеждой вопросила Таня.

– Нет, не выдумал. Всё это правда. Я думал, ты мне доверяешь…

– Ну не обижайся! Но… это так фантастично, я не знаю прямо…

– Таня, я тебе уже рассказывал о том, что со мной уже случалась необычная история, тогда ты вроде поверила. И сама мне рассказывала, что у вас в семье происходили мистические случаи. Надеюсь, ты меня не считаешь сумасшедшим?

– Нет, что ты! Но, всё это как-то… Не укладывается в голове, – она покачала головой. У неё даже слёзы выступили. Василий обнял её и поцеловал голову, в макушку.

– У тебя волосы пахнут сеном. Аромат свежескошенного на поляне сена. Запахи клевера, ромашки, клубники… Больше всего аромат донника напоминает…

Подруга улыбнулась и погладила ладошкой по щеке парня. Промолвила, тихо смеясь:

– Ах ты, романтик! Ещё и стихи Дрожжина на покосе читал предкам.(1)

– Да, отличный поэт. Песни на его стихи слагали. Например, «Ах, о чём ты ласточка…», «У колодца»…

– Как будто про тебя сочинил, – хихикнула подруга.

– Не-ет, там другое содержание, – захохотал Вася.

Таня с удивлением высказалась:

– Тебе на нашем факультете бы учиться, потом в аспирантуру поступать. А ты своей профессией фрезеровщика дорожишь.

– Очень нужная профессия, между прочим. А кстати, у нас есть термин – «колодец», ну, это такой сквозной паз в детали сверлят. Это что за волшебная фреза пробуравила толщу времён, образовав колодец, в который я попал? – воскликнул Вася с изумлением, покачав головой.

– Какая метафора интересная! – заметила с улыбкой Таня и продолжила, – А какие певцы знаменитые исполняли песни на стихи Дрожжина! Шаляпин, Плевицкая, Вяльцева!

Влюблённые погуляли по окрестностям. Коробов расспрашивал о студенческих делах, о подготовке к экзаменам. Заглянули в кафе, перекусили там. Обратно к вокзалу отправились пешком. Когда проходили мимо старинной усадьбы, Василий воскликнул:

– Вот это красота! Запоминается дворец, флигели, дворцовый комплекс целый. Как раньше говорили: «благолепие»!

– Усадьба купца Расторгуева. Он и парк устроил, оранжерею, пруд. Там был храм для его семьи. Потом усадьба перешла к его зятю Харитонову, – сказала Татьяна. – А знаешь, были ведь легенды о подвалах, где сидели рабочие, поднимавшиеся на бунт. Там подземелья, которые от дома в разные стороны проходили. Думали, что легенды, а в двадцатом веке провал случился, и подземный ход обнаружился.

– А, так, кажется, об этой усадьбе упоминается в романе Мамина-Сибиряка «Приваловские миллионы»! – воскликнул её друг. – Вот видишь, учёные люди думали, что всё это легенды, а оно правдой оказалось! Так и у меня случай кажется невероятный, а на самом деле – правда!

Татьяна ласково засмеялась:

– Да, в романе есть об этом. Молодец, что читал и помнишь. А ещё про подземелья говорили, что там староверы, то есть старообрядцы тайно собирались и молились. При первом хозяине. Зять у него жестокий был, за что его судили и отправили в ссылку. А при революции тут одно время отряд Красной гвардии находился.

– Хорошо, что я в том времени сюда не заглянул, а то бы в отряд забрали или, не дай бог, арестовали.

Они засмеялись. Василий приблизил своё лицо к Таниному и спросил:

– Ты веришь тому, что со мной произошло?

– Верю, – твёрдо ответила она, восторженно глядя на него.

Василий почувствовал, как горячая волна прихлынула к его сердцу, а голова слегка закружилась. Губы их слились в поцелуе. Они не обращали внимания на прохожих.

Коробов бурно вздохнул и произнёс:

– Спасибо, что ты мне доверяешь. Я хочу к тебе обратиться с важнейшей просьбой.

Он чуть помолчал и сказал:

– Таня, я прошу тебя стать моей женой.

На лице у девушки появилась счастливая улыбка. Лучезарная. Будто солнышко при восходе.

– Вася, я согласна, но мне ведь ещё заканчивать университет надо.

– Согласна? Ура! А универ закончишь. Я могу подождать. Или лучше перееду сюда, найду работу. Уж если в прошлое путешествовал, то в другой город для меня переехать не проблема!

Влюблённые засмеялись. Он погладил её волосы, ещё раз втянул носом воздух и повторил:

– Аромат донника.

Они взялись за руки и отправились в сторону вокзала. Разговаривали, любовались городом и то и дело устремляли друг на друга счастливые взоры. Василий рассказывал о том, как Максим Иванович посмеивался над его словами, показывая на «апостоловы пруты». (2) – Я сам как цикорий. На время судьба заменила меня на сына Куропатовых Михаила, – усмехнулся он. И тут же поведал о рок-группе «Ноль» и песне о цветке. (3) Увлёкшись, воскликнул: