Цинковые мальчики

В народный суд Центрального района Минска поступило два исковых заявления. Бывший афганец, ныне инвалид, утверждает, что С. Алексиевич написала о той войне и о нем лично неправду, оклеветала. Посему должна публично извиниться, а поруганную солдатскую честь компенсировать суммой в 50 тысяч рублей. Мать погибшего офицера разошлась с писательницей в оценках советского патриотизма и его роли в воспитании молодого поколения.

С обоими истцами Светлана Алексиевич встречалась несколько лет назад в процессе работы над известной книгой "Цинковые мальчики". Оба ныне заявляют, что говорили тогда "не так", а если и говорили "так", как зафиксировано в книге. то сейчас передумали.

Небезынтересные нюансы. Солдат-истец, обвиняя писательницу в искажении фактов, в оскорблении его достоинства, ссылается на газетную публикацию 1989 года. Хотя в ней фигурирует не его, а совсем иная солдатская фамилия. Мать-истица уводит суд в лабиринты политики и психологии, откуда не вызволит и рота научных экспертов. Тем не менее оба иска приняты нарсудьей к производству. Судебные заседания еще не начались, но вовсю идет досудебный допрос писательницы...

Анатолий Козлович

"Литературная газета", 10 февраля 1993 г.

Под судом известная белорусская писательница Светлана Алексиевич, напомнившая в свое время о том, что "У войны не женское лицо". Оказалось, что пере Афганистана еще стучит в сердца некоторых возмущенных читателей, не простивших С. Алексиевич "Цинковых мальчиков", документальную повесть о неизвестной афганской войне. Писательницу обвиняют в передержках, выборочном использовании представленных ей участниками войны, вдовами и матерями погибших солдат материалов. И вообще в клевете, антипатриотизме и очернительстве. Пока не ясно, будет ли дан делу "законный ход" или все-таки авторы искового заявления, потребовав некоей моральной компенсации, до суда (открытого суда) не доведут. Но сигнал характерный. Прямо встала тень майора Червонописсного, получавшего на съезде союзных депутатов академика Андрея Сахарова, как тому следует оценивать афганскую войну.

Федор Михайлов

"Куранты", 3 февраля 1993 г.

Из судебного иска Ляшенко Олега Сергеевича,

бывшего рядового, гранатометчика

6 октября 1989 года в статье "Мы возвращаемся оттуда...", опубликованной в газете "Лiтаратура i мастацтва", были напечатаны отрывки из документальной книги Светланы Алексиевич "Цинковые мальчики". дин из монологов подписан моим именем (фамилия указана неправильно).

В монологе отражен мой рассказ об афганской войне и моем пребывании в Афганистане, отношениях между людьми на войне, после войны и т.д.

Алексиевич полностью исказила мой рассказ, дописала то, что я не говорил, а если говорил, то понимал это по-другому, сделала самостоятельные выводы, которые я не делал.

Часть высказываний, которые написала С. Алексиевич от моего имени, унижают и оскорбляют мою честь и достоинство.

Это следующие фразы:

1. "В Витебской "учебке" не было секретом, что нам готовят в Афганистан.

Один признался, что боится, мол, нас там всех перестреляют. Я стал его презирать. Перед самым отъездом еще один отказался ехать...

Я считал его ненормальным.

Мы ехали делать революцию".

2. "Через две-три недели от тебя ничего прежнего не остается, только твое имя. Ты - это уже не ты, а другой человек. И этот человек при виде убитого уже не пугается, а спокойно или с досадой думает о том, как будут его стаскивать со скалы или тянуть по жаре несколько километров.

...Ему знакомо собственное и чужое возбуждение при виде убитого: нее меня! Вот такое превращение... Почти со всеми".

.... "Я был приучен стрелять, куда мне прикажут. Стрелял, не жалея никого. Мог убить ребенка... Каждый хотел вернуться домой. Каждый старался выжить. Думать было некогда... У чужой смерти я привык, а собственной боялся".

4. "Не пишите тольлко о нашем афганском братстве. Его нет. Я в него не верю. На войне нас объединял страх. Нас одинаково обманули... Здесь нас объединяет то, что у нас ничего нет. У нас одни проблемы: пенсии, квартиры, лекарства... мебельные гарнитуры. Решим их, и наши клубы распадутся.

Вот я достану, пропихну, выгрызу себе квартиру, мебель, холодильник, стиральную машину, японский "видик" - и все! Молодежь к нам не потянулась. Мы непонятны ей. Вроде приравнены к участникам Великой Отечественной войны, но те Родину защищали, а мы? Мы, что ли, в роли немцев - так мне один парень сказал.

А мы на них злы. Кто там со мной не был, не видел, не пережил, не испытал - тот мне никто".

Все эти высказывания глубоко оскорбляют мое человеческое достоинство, так как такое не говорил, так не думаю и считаю, что эти сведения порочат мою честь как мужчины, человека, солдата...

Без личной подписи 20 января 1993года

Из стенограммы досудебного собеседования

Присутствовали: судья Т. Городничева, адвокаты Т. Власова, В. Лушкинов, истец О. Ляшенко, ответчица С. Алексиевич.

Судья Т. Городничева:

- Истец, вы утверждаете, что писательница исказила сообщенные вами факты?

О. Ляшенко:

- Да.

Судья Т. Городничева:

- Ответчица, прошу пояснить вас по существу данного вопроса.