Цирк семьи Пайло

Со скоростью падающей с неба звезды была определена и роль карлика как часть естественной череды событий, которую Шелис изменила, поливая водой тропу. Все так сложно и так просто, как перевод стрелки на железнодорожном разъезде: требовалась лишь карта будущих раскладов, чтобы увидеть, что и где происходит. Ей понадобилось три часа медитаций, прочтения карт Таро, а также астрологических таблиц и диаграмм предсказаний судеб. Если бы ее заметили за поливанием тропы, смогли бы ее хоть как-то обвинить в причастности к внезапному взрыву?

Возможно, у нее еще оставалось время, чтобы изменить череду событий и предотвратить их исход, но теперь, хорошенько об этом подумав, она решила, что ничем не обязана братьям Пайло. К тому же у нее были и другие насущные проблемы, по крайней мере одна, и звали эту проблему Мугабо. Она уже заготовила несколько вариантов действий против фокусника, но выжидала, надеясь найти больше зацепок, чтобы пролить свет на все это дело. Что же он замышляет, черт подери?

Пока что ее не посещали новые видения, но это не имеет значения – шар снова у нее. Она будет следить за фокусником как ястреб.

За ним, и пока что больше ни за кем. На остальной цирк ей наплевать, гори он ясным пламенем.

Глава 22. Свадьба

– НЕТ, Гоши, тебе нельзя видеть невесту перед свадьбой, просто нельзя. Так не заведено, Гоши, так не заведено!

– ХММММ! ХММММ!

Ему оставалось подождать час.

Карлики и служители украсили для свадебной церемонии сценический шатер. Руководил всем Дупи, превратившийся в зануду и беспрестанно нывший, что убранство «недостаточно красотулечно». Но они сделали его настолько красотулечным, насколько могли за такое короткое время, и, похоже, сам Гоши остался доволен. Он где-то раздобыл костюм, и его брат провел его по шатру, спрашивая его мнение об интерьере. Он не был расстроен, и это все, что остальные знали наверняка.

Дупи никогда не видел столь ослепительной невесты. Он уговорами выманил Гоши из комнаты и смог убедить его посмотреть в окно гостиной минут двадцать, пока он ее украшал. Он повесил на нее мишуру, елочные гирлянды и лампочки.

К полудню все собрались. Верный своему слову Курт привел священника, вставшего перед пластиковыми сиденьями с выпученными блуждающими глазами. В дрожащей руке он сжимал тексты венчальных клятв. На столе перед ним красовалась невеста Гоши в горшке, чуть помахивая крупными желто-зелеными листьями.

Гоши провели в шатер. Шагая вразвалочку, обряженный в костюм – он казался похожим на пингвина-мутанта. Среди цыганок выбрали нескольких подружек невесты, и они стояли в ожидании, как и все остальные: угрюмые, с молчаливым отвращением глядя на растение и на Гоши. Все, кто мог отказаться от приглашений на свадьбу, так и поступили, и, разумеется, в шатре не было видно акробатов. Единственными гостями, пришедшими по своей воле, стали Фишбой, Гонко, Наггет, Йети и Курт Пайло.

Под пристальным и снисходительным присмотром Курта священник, уже успевший расстаться с двумя передними зубами, начал зачитывать клятвы. По выражению его лица было совершенно ясно, что он цепляется за последнюю надежду – надежду, что вскоре проснется после этого кошмара. Дрожащим голосом он начал:

– Возлюбленные братья и сестры, сегодня мы собрались здесь… э… дабы засвидетельствовать союз… э… между…

Он встряхнулся и оглядел всех присутствующих. Курт осторожно положил ему руку на плечо, словно для моральной поддержки. Священник вздрогнул, закрыл глаза и с трудом продолжил:

– Засвидетельствовать союз между… э… э Гош… Гоши? И…

Тут же подскочил Дупи и что-то прошептал на ухо священнику.

– И папоротником кочедыжником женским. Гм, величие любви… воспето во всем учении Божием… и э…

Священник закачался, готовый вот-вот упасть в обморок. Курт что-то прошептал ему в другое ухо, явно подсказывая ускорить церемонию.

– Если кому-то здесь известно, почему эти… эти двое не могут сочетаться узами брака, пусть же он скажет сейчас или же навсегда оставит это при себе.

Такой тишины Джей-Джей в жизни не слыхал.

– Объявляю вас… – произнес священник. – Э… да поможет нам Бог.

Курт радостно зааплодировал своими огромными лапищами. Постепенно к нему присоединились все присутствующие. Дупи ткнул Гоши в бок. Тот, похоже, во время всей церемонии смущался и изумлялся, прижав руки к бокам и выпучив глаза. Когда аплодисменты стихли, все зажали уши руками: из уст Гоши вырвался громкий звенящий вскрик, длившийся не больше секунды, но пронзивший уши собравшихся, словно пуля.

– А это что значит? – поинтересовался Рафшод, когда клоуны отняли руки от ушей.

– По-моему, это значит, что он счастлив, – ответил Гонко. – Но это так, догадка.