Цирк семьи Пайло

– Может, мысль и неплохая, – согласился он. – Обычно, сам понимаешь, не возникает желания даже приближаться к кому-нибудь из семьи Пайло. Вот если они начнут тебя разыскивать, то ты в беде, и накроет она тебя очень скоро, если ты станешь продолжать в том же духе. Вероятно, мы сможем произвести хорошее первое впечатление. Идем.

Уинстон повел его по поросшей сухой желтоватой травой узкой тропинке, до которой он раньше не добирался. Вдоль нее стояли несколько развалившихся деревянных хижин, похожих на заброшенные надгробия. Уинстон понизил голос, чтобы их не подслушали проходившие мимо служители.

– Вот что, настроение Курта Пайло очень трудно угадать, поэтому никогда не знаешь, что вызовет у него раздражение на этой неделе. Так что веди себя естественно. Если он пошутит, ты уж постарайся посмеяться над его шуточкой.

– Выходит, Курт – самый главный во всем этом балагане, так?

– Нами командуют Курт и Джордж Пайло, – ответил Уинстон. – Вот и все, что тебе нужно знать. С ними за одно еще манипулятор материей, но он почти все время торчит в Комнате Смеха и Ужаса, что-то там лепя или делая краску для лица, которой мы пользуемся. А чем еще он там занимается – одному богу ведомо. Есть еще несколько субъектов вроде него, они то появляются, то исчезают, что-то там делают, не трогая нас.

Они дошли до западного края цирка, где не было аттракционов и царили тишина и спокойствие, которые ясно давали понять любому заблудившемуся проходимцу, что он зашел не туда. Чуть поодаль перед высоким деревянным забором виднелся белый фургон, стоявший на выкрашенных в белый же цвет шлакоблоках.

– Эй, а за забором-то что? – спросил Джей-Джей, махнув в сторону.

– Ничего интересного, и, между нами говоря, я бы через него не лез. В фургоне живет Курт Пайло, если уж тебе так надо знать. Надеюсь, больше не понадобится.

– В этой маленькой развалюхе?! – вскричал Джей-Джей. – И там живет хозяин? Да наш шатер и то лучше!

– Это неважно, просто запомни, что я тебе сказал. Увидел – и молчи.

Они поднялись по оцинкованным ступеням, и Уинстон постучал в дверь.

– Да-а-а? – отозвался изнутри очень низкий голос.

Уинстон открыл дверь, заскрипевшую, как крышка гроба, и они вошли внутрь. Стены фургона были оклеены выцветшими обоями с узором из маргариток, на них под всевозможными углами висели распятия. На полу сплошным слоем лежали конверты из плотной коричневой бумаги, скрепленные степлером или скрепками листы и, к удивлению Джей-Джея, десятки Библий – аккуратными стопками и валяющиеся раскрытыми обложками вверх, словно переброшенные через плечо. В задней части фургона стоял деревянный стол, наполовину заваленный бумагами, за ним сидел Курт Пайло с ручкой в руке.

Казалось, сердце у Джей-Джея остановилось: это было то же чудовище, что он видел в хижине прорицательницы. На Джей-Джея пристально смотрели два неестественно сверкавших глаза, посаженных в глубокие глазницы: волчьи глаза. Голова у Курта Пайло сверкала лысиной, лицо было сильно вытянуто ото лба до подбородка, а его пухлые и синие, как у рыбы, губы расплывались в некоем подобии понимающей улыбки. Казалось, он излучал первобытную энергию хищника, осязаемую, словно жар, однако говорил он как культурный и образованный человек, и голос его звучал с почти шелковистыми интонациями.

– Здравствуй, Уинстон. Кого это ты с собой привел? Какого-нибудь новичка? А похож на женишка, а?

Рыбьи губы Курта чуть растянулись в уголках.

– Шучу, – добавил он. – Ты думаешь использовать его в представлении?

– Вполне возможно, сэр, – ответил Уинстон. Голос у него немного дрожал. Джей-Джей заметил, как он сглотнул, стиснул зубы, делая вид, что не боится. – Надо обсудить с Гонко, мистер Пайло, но парень он неплохой.

– Гм, – довольно буркнул Курт.

– Вот, – произнес Уинстон, – наш юный Джейми. Или Джей-Джей, точнее говоря. Наше пополнение. Наш новый клоун.

– О, великолепно! – отозвался Курт, полностью переключивший внимание на Джей-Джея. – Подойди-ка сюда. Давай поздороваемся.

У Джей-Джея подкосились ноги. Он подошел к столу, чуть не споткнувшись о «Книгу мормонов», и протянул Курту руку, чтобы тот ее пожал. Глаза Курта сверкнули белым огнем, и ладонь Джей-Джея исчезла в его огромной лапище. Джей-Джей чувствовал, что эти пальцы обладают сокрушительной силой, и опустил глаза, чтобы убедиться, что тиски не сомкнутся, да и не мог он смотреть в глаза Курта, пока в них пылал этот свет. Нервничать он не перестал – он увидел, как его ладонь обвили длинные когти и очень волосатая рука. Все, что он смог сделать, – это сдержаться и не вырвать свою руку обратно.

Наконец, Курт ослабил хватку, которая, на самом деле, оказалась не очень-то и сильной. Джей-Джей отступил на шаг от стола, невнятно мямля:

– Радпознакомитьсяздравствуйте…

Губы Курта растянулись еще шире, казалось, они вот-вот лопнут, как резиновые.

– Скажи мне, Джей-Джей, – начал он, – ты веришь в Иисуса?

Джей-Джей поглядел на стопки Библий и на распятия, гадая, что же это за каверзный вопрос. Да или нет. Вот блин, его подловили.

– Иногда, – рискнул он.