Цирк украденных сновидений

Она дернула дверную ручку, пытаясь вернуться туда, откуда пришла, но, как говорила Маргарет Грейс, во сне невозможно было вернуться назад. Дискомфорт Андреа возрастал по мере того, как темнота и воздух, достаточно густой, чтобы задушить, сгущались вокруг нее, напирая со всех сторон. Она добралась до середины шатра. Ей удалось это понять по тяжести атмосферы вокруг. По печали. Как будто этот шатер имел гравитационную тягу и все остальное во сне вращалось по орбите вокруг него.

Что-то сдвинулось в густом воздухе. Подул прохладный ветерок, и комната загудела в невидимом ожидании.

Андреа подпрыгнула от неожиданности, когда комната внезапно ожила. Десятки подвешенных лампочек раскачивались под потолком шатра, гудя от электрического напряжения. Театральные прожекторы осветили зал, фокусируя свет на тяжелом занавесе из розового бархата.

Андреа на мгновение подумала, что она здесь одна, но затем увидела силуэт мужчины, сидящего в первом ряду лицом к сцене.

Силуэт сильно отличался от того образа, какой рисовала в своем воображении Андреа под влиянием тех картинок, которые она видела. Это был не лысый дедушка в милой пижаме. У этого силуэта были широкие, приподнятые плечи, на его голове красовалась высокая шляпа.

Мурашки побежали по коже Андреа. Теперь, когда Песочный Человек был так близко, предупреждение Пенни не казалось ей таким уж глупым. Она вторглась в его личный сон. Теперь она это осознала. Все это, каждая часть его сна, выглядело таким сокровенным по сравнению с другими снами, в которых она успела побывать. Это были невероятно сильные воспоминания, собранные в одном шатре.

Андреа постаралась взять себя в руки, ведь все ее страхи сейчас не имели никакого значения. Ей нельзя было отступать. Даже если Песочному Человеку не сильно понравится ее общество, даже если он вышвырнет ее из Замечтанья в наказание за этот визит, она пришла сюда с благой целью. И она ни за что не откажется от шанса разузнать что-нибудь о брате, особенно теперь, когда этот шанс был в двух шагах от нее.

Тот же туман, который Андреа видела перед шатром, теперь клубился между зрительными рядами и медленно окутывал пустующую сцену. Хватаясь за спинки кресел, чтобы хоть как-то ориентироваться в тумане, Андреа пробралась через ряды к месту, где сидел Песочный Человек, и встала прямо за ним. Туман сгустился вокруг нее и мужчины в высокой шляпе.

Андреа расправила плечи, готовая ко всему, чем бы ни закончилась эта встреча.

– Простите, пожа…

– Тс-с-с! – прервал ее Песочный Человек.

Он встал. Дым рассеялся, и силуэт превратился в реального человека. Тени все еще закрывали его лицо. Он возвышался над Андреа в сером смокинге, сшитом из ткани с отливом. Мужчина держал перед собой серый зонт вместо трости, сквозь туман вырисовывалась его темная бархатная высокая шляпа.

Он поднял свой острый подбородок, глядя сверху вниз на Андреа, и она наконец смогла его разглядеть. У Песочного Человека была смуглая кожа, выдающийся нос, зачесанные назад волосы с проседью и такие же темно-фиолетовые круги под глазами, какие были у многих обитателей Замечтанья. Возле глаз залегли несколько морщинок, тонких, как трещины в превосходном фарфоре. Он был совсем не похож на изображение на Часах Сновидений и сувенирах Замечтанья. Он был гораздо моложе, чем предполагала Андреа. Мужчина, а не старик. Не было даже отдаленного сходства.

Песочный Человек приложил длинный палец к губам:

– Мы с тобой познакомимся, когда все закончится, – он издал гортанный звук, почти хихиканье, а его губы сложились в странную выжидательную улыбку. – Ты как раз вовремя. Представление сейчас начнется.

Идеальный сон

Песочный Человек предложил Андреа место рядом с собой в первом ряду. Андреа не горела желанием смотреть представление, но, если он был готов разговаривать с ней только после того, как оно закончится, ей ничего не оставалось, как согласиться и ждать. Она уселась в кресло. Песочный Человек тоже занял свое место и уставился на сцену.

Словно по сигналу занавес поднялся, и вперед выступила Маргарет Грейс, точно такая же, как на последней фотографии в том зале. Она улыбалась и смотрела на несуществующих зрителей. Сотканное из звездной пыли и серебра платье без рукавов искрилось со всех сторон – достаточно ярко, чтобы привлечь внимание, но не настолько сильно, чтобы слепить. Маргарет Грейс сделала плавный реверанс и запела.

Ее голос был пронзительно чистым, нежным, как шелк, и глубоким, как океан. Андреа никогда раньше не слышала ничего подобного. Если бы этот голос был наполнен цветом, то он был бы похож на оранжевый всполох ускользающего за горизонт солнца на закате. С первых нот Андреа была так очарована этим звучанием, что почти забыла, зачем она пришла сюда.