Цирк уродцев

И, резко махнув вспыхнувшем «факелом», бросился навстречу твари. Та истошно заверещала, но в полете развернуться не смогла и, бессмысленно врезавшись в меня, получила огненный удар, оттолкнулась – я едва устоял на ногах – шлепнулась на землю и, ущербно заваливаясь то на один, то на другой бок, пустилась бежать.

Я кинулся следом, выставив левую руку вперед и призывая меч. Как только рукоять коснулась ладони, я резким прыжком настиг вампироида, со всего маху рубанув ему поперек туловища. Влажно хрустнул позвоночник. Верхняя часть демона с оглушительным визгом пыталась бежать, неистово заработав руками, подволакивая полуотрубленные, конвульсивно бьющие по земле ноги.

Не уйдешь! Меч с хрустом пробил грудную клетку вампироида и пригвоздил его к земле.

Из рубленых ран ровно, без пульсации вытекала черная пенистая жижа.

Я тотчас же провел рукой по волосам, затушив огонь… Что ж, если бы эта тварь меня покусала, все равно было бы гораздо страшней. Торопливо накинув капюшон, я подошел к Габи. Она стояла, отвернувшись к костру, плечи ее подрагивали.

– Отличная работа, Габи, – сказал я, положив руку ей на плечо.

– Я все запорола! – зарыдала она.

– Ну, ну, будет тебе! – я привлек девочку к себе, приобняв за плечи. Она, задыхаясь от рыданий, уткнулась лицом в мое плечо.

"Это далеко не первое, что ты запорола".

– Удачная охота, Габи, это не когда все элементы выполнены правильно. Удачная охота – это когда никто не погиб и не получил увечий, – погладив ее по голове, сказал я.

– Поехали отсюда! – обратился я уже ко всем: – Через лес и до ближайшего жилья. Не бойтесь, эти охотятся поодиночке, на нас больше никто не нападёт.

… Но для меня охота не была удачной.

***

К рассвету мы добрались до какого-то постоялого двора. Комната была всего одна, трехместная, но уж что есть.

Я подошел к зеркалу и снял капюшон. Ну… М-да… Держи себя в руках!.. Если бы покусал вампироид было бы гораздо хуже.

Габи охнула и поморщилась. У Инги был такое лицо, словно она стояла на моих похоронах.

– Мы скорбим вместе с тобой, – убитым голосом возвестила она.

Я закатил глаза:

– Ерунда. Могло быть и хуже. Зато все живы.

… Волосы сгорели чудовищно. С левой стороны длины осталось где-то на полпальца. Мизинца. Ноги… Справа подлиннее, даже ухо чуть-чуть прикрывали. Косая челка противно елозила по глазам.

– Волосы растут по один-два сантиметра в месяц. Это около пятнадцати в год. Года через три…

– У тебя такое лицо, будто ты сейчас заплачешь, – сказала Габи.

– Это мне просто что-то в глаз попало.

– Что? – осведомилась девица.

– Мое отражение, – я отвернулся от зеркала и постарался сконцентрировать внимание на чем-нибудь не столь травмирующем.

– Не печалься, Лоренц. Они пали смертью храбрых, – Лукас положил мне руку на плечо.

– Вы бы хоть улыбку с лица убрали! – рявкнул я.

– Я не могу, – лицо его прямо-таки светилось от счастья.

Я развернулся и сделал пару шагов в его сторону.

– Тих, тих, тих, – инспектор, посерьёзнев, отступил.

– А-а, – захихикала Инга: – что, Лукас, тоже посмотрели вчера на мистика в бою?

– Да, видели бы вы свои глаза тогда, – усмехнулся я.

– Ты бы свои видел! – рявкнул Лукас.

– А я в бою в зеркало не смотрюсь!

– Вот надо тебе показать как-нибудь! – огрызнулся инспектор. Из всех, кто "видел меня в бою", нормально отреагировал только Вайс.

Я случайно напоролся взглядом на свое отражение и, охнув, отвернулся. Убрать бы отсюда это зеркало…

– Да ладно тебе, – горестно вздохнув, сказала Инга: – В этом даже есть свой шарм…

– Боже. Это ужасно, – честно изрекла Габи.

– Да вы достали! Если бы эта тварина меня покусала, вы бы меня и то меньше жалели!.. Габи, ты что, у Инги комплементы делать учишься?

– А по мне, так вообще супер! – радостно сказал Лукас, пытаясь запустить пальцы в мои волосы.

– А вы вообще молчите! Волосоненавистник! – я отбил его руку и увернулся.

– Да вы только представьте! Никаких больше волос на ваших вещах, в еде, и собираться утром можно на полчаса быстрее…

– Не переживайте, у меня на гребне еще остались! Спецом для вас!

– Я те знаешь куда твой гребень счас засуну?! – рявкнул Лукас, смахивая с себя брошенную мной волосину.

+++

Отслужив панихиду по Лоренцевой шевелюре, мы легли отдохнуть на пару часов, после чего собрались ехать.

– А ведь эта третья куртка за время нашего путешествия, Лоренц, – хохотнул я.

Мистик мрачно стянул с себя подранную вампирскими зубами и когтями куртку.

– Куратор, может тебе кольчугу и наручи купить? – усмехнулась Габи.

– Да ему хоть латы купи – он и их через пару дней угробит…

– Отстаньте! – беззлобно отмахнулся мистик: – У меня есть проблемы посерьезнее куртки…

– Ой, ты все про волосы…

– Можно подумать, что это что-то несерьезное и пустяковое!

– А что, не так разве? – скептически уточнил я.

– Да когда наши имена впишут в летопись, на ней будут предупреждение писать, чтоб маленьким детям не читали, потому что она содержит получение тяжких трудно восстановимых увечий…

– Не бойся! – успокоил его я: – Не впишут.