Цирковой поезд

Когда цирковой поезд уехал из Барселоны, Лена приложила максимум усилий к тому, чтобы приспособиться к новой реальности. Привыкшая к компании Клары и Александра, она была вынуждена проводить все свободное время либо в своем купе, либо в медчасти, благодарная хотя бы за то, что могла поговорить с доктором Уилсоном. Пришлось подчиниться приказу отца и держаться подальше от Александра, но не то чтобы для этого требовались какие-то усилия: юноша и сам принял сказанное Тео близко к сердцу, а потому большую часть времени посвящал отработке фокусов. Когда-то они были неразрывно связаны, но теперь шли разными дорогами.

Одним июньским утром в Сарагосе доктор Уилсон приехал на Ленины физиопроцедуры необычно взволнованный.

– Я провел исследование. – Он помахал папкой, на обложке которой ее имя было написано черными чернилами. – И, верится мне, ты сумеешь ходить безо всяких усилий! Как мне кажется, благодаря упражнениям, которые мы делаем, в мозгу создаются новые нейронные связи, которых раньше не было. Короче говоря, это означает, что ты сумеешь делать в разы больше, чем мы надеялись.

Лена засомневалась. Пару месяцев назад она бы прыгала от счастья, если бы ей выпал такой шанс. Но сейчас боль разбитого сердца не давала ей сконцентрироваться ни на чем, кроме потери.

– Давай сосредоточимся на том, чтобы перейти к ходьбе с тростью, – продолжил доктор Уилсон. – Когда освоишь ее, попробуем ходьбу безо всякой посторонней помощи. – Он глянул на Лену. – Дорогая моя, я думал, ты отреагируешь на это чуть более эмоционально.

Она вцепилась руками в фиксаторы:

– Все так неопределенно…

Доктор Уилсон сел рядом с ней:

– Знаю, в это трудно поверить, но все когда-то случается впервые. Вы еще ни разу не спорили с отцом. Такое редко бывает в большинстве семей.

– Но так, как раньше, больше не будет.

Доктор Уилсон покачал головой:

– Нет, так уже не будет, но станет лучше. Отношения развиваются, а ты растешь. Старое выражение «время лечит» всегда актуально. А между тем давай сфокусируемся на чем-то, что ты можешь изменить. – Он указал на фиксаторы.

Лена озабоченно посмотрела на трость:

– И сколько это займет времени?

– Пока не сумеешь обходиться без фиксаторов. Думаю, что при должном упорстве это займет не более двух-трех месяцев.

Лена потерла глаза. Слова отца, сказанные им в Лабиринте, вновь прозвучали у нее в голове: «Иди вперед, Лена». Она взглянула на доктора:

– А можно попробовать уже завтра?

Так она начала свое путешествие к очередной цели. Используя трость, она могла сделать не больше одного-двух шагов. Когда она оступалась, а это вначале происходило часто, приходилось держаться за ближайшую стену, чтобы не упасть. Но ее титаническое упорство быстро дали свои плоды.

Пока остальные циркачи после репетиций расходились по вечеринкам, Лена оставалась в комнате. И хотя ей не хватало Клары, они пообещали друг другу поддерживать связь. Клара жила в доме родителей в Фулхэме, пока не начнется новый учебный год и она не сможет приступить к работе учителем английского в школе-интернате в Дорсете. Перед сном в конце каждого дня Лена перечитывала любимые отрывки из писем Клары о любовном романе, который развивался в сотнях миль от нее.

15 июня 1942 года

Дорогая Лена!

Благодарю тебя за последнее письмо. Я от души посмеялась, прочитав о том, как Чедвик случайно запустил целое ведро фейерверков!