Цитадель

Когда она раскрыла рот, чтобы предупредить о еще одной опасности, с края рощи послышался взбешенный стрекот паука. На нем из последних сил держался ворг, цепляясь когтями за хитиновые щитки и шерсть. Время от времени он хватал клыками панцирь и бил по макушке, но это все равно что руками колотить каменного тролля.

– Народ! – зарычал он зло, обрушивая очередной удар на голову паука. – Мне тут как бы совсем не весело. Эта тварь вот-вот плюнет на попытки избавиться от меня и тогда плюнет по-настоящему. Но уже в вас. Быстрее давайте!

Паук и впрямь оставил попытки и теперь внимательно смотрел сквозь стволы всеми восемью глазами. Со жвал капала сиреневая слизь, судя по дырам в камнях, ядовитая.

– Как только Лотера не расплавило? – проговорила эльфийка.

– Он ворг, – отозвался мелкинд значительно. – У них все заживает моментально.

Солнце опустилось к горизонту и оранжевой дорожкой пустилось по волнам, где пряталась ихтионка. Она единственная, кому повезло и не приходилось спасаться бегством – всего лишь нырнула, и дело с концом.

Ворг замахнулся когтями, надеясь распороть черепушку, но тут вспомнил, как в ней исчез топор гнома, и передумал. Пришлось продолжать колотить тварь по темечку, чтоб хоть как-то отвлечь, пока остальные придумывают, как от нее избавиться.

Эльфийка сделала скорбное выражение, когда ворга в очередной раз подкинуло на загривке. Особо теплых чувств она к полузверю не испытывала. Особенно после того, как он подрался с Вардой, а потом нагло обманул. Но сейчас он один там сражается, а это достойно похвалы и сочувствия.

– Как его активировать? – выпалила серая, развернувшись к Теонарду.

Тот задумчиво посмотрел в сереющее небо, которое скоро станет лиловым, а потом вовсе потемнеет, и протянул:

– Ну не знаю. Вот если все дадут осколки в долг…

– Теонард! – заорала Каонэль, возможно, впервые в жизни крича на человека. – Как, леший тебя забери, активировать Талисман?! Говори немедленно, иначе я не знаю, что сделаю. И лучше знать, потому что, когда не знаешь, совсем страшно. Говори!

Человек окинул быстрым взглядом деревья, из-за которых повыходили остальные, и понял: они тоже не горят желанием что-то ему одалживать.

– Ладно, – уступил он, ковыряя ногтем прут клетки. – Честно говоря, сам не знаю. Наверное, надо как-то прикоснуться и сказать желание. Всем вместе.

Небо резко потемнело, потому что солнце скрылось за горизонтом. К тому же с запада поползли тучи. Вероятно, те самые, что устроили шторм в море.

– Какое? Какое желание? – горячо произнесла эльфийка и прямо посмотрела на человека.

Лицо серой гордое и одновременно трогательное, особенно если учесть, что она вдруг забеспокоилась о ворге.

– Какая ты заботливая, – произнес человек подозрительно. – Прям аж самоотверженность во плоти.

– Случается раз в столетие, – сказала Каонэль уклончиво.

Теонард сдвинул брови, но через секунду его лицо просветлело.

– А… за осколок трясешься, – облегченно выдохнул он. – А Лотер так, довесок.

Эльфийка виновато улыбнулась и сделала вид, что очень заинтересована жуком, который деловито ползет мимо сапога в сторону кустов самшита.

Взгляд Теонарда стал задумчивым, он потер пальцами подбородок и многозначительно промычал.

В это время паук окончательно потерял интерес к Лотеру и снова ринулся крушить деревья. В стороны полетели щепки и ветки с листьями. Земля от лап твари покрылась глубокими узкими ямами. Ворга швыряет на загривке, а паук неумолимо приближается к беглецам, у которых два пути: сбежать и остаться без силы Золотого Талисмана, забыть о желаниях, плюнуть на пережитое, зато выжить. Либо рискнуть и попытаться наконец сделать то, зачем пришли, получить мощь. Хотя ее придется делить с остальными.

– Желание, – снова протянул человек, глядя в быстро темнеющее небо. – Ох, какое бы я загадал тебе желание…

Уши Каонэль вспыхнули до самих кончиков, глаза полыхнули желтым.

– Теонард! – прошипела она.

– Все-все, – успокоил он и повернулся к остальным. – В общем, предлагаю подумать мысль: «Хочу, чтоб паук убрался обратно в трещину и больше не показывался», – ну и прикоснуться к осколку.

– Так просто? – с сомнением проговорил мелкинд, теребя зеленый амулет.

Теонард пожал плечами, как бы говоря: «Вариантов у вас все равно немного».

– А что, – спросил человек, – у мелкиндов для каждого заклинания требуется крыло летучей мыши, кровь девственницы и шкура с хвоста дракона?

Виллейн задохнулся от возмущения.

– Да будет тебе известно, – произнес он, не обращая внимания на шиканье Каонэль, которая и так всех торопила. – Магия нашего великого народа – настоящее искусство. Даже, не побоюсь этого слова, алхимия. Все заклинания веками собираются и хранятся под строжайшим секретом. А то, что ты предлагаешь, – полная ерунда. Предлагаю еще поразмыслить.

Обладатели осколков задумчиво умолкли, соображая, действительно ли способ Теонарда хорош или можно еще что-то придумать.

Но долго размышлять не пришлось. Когда паук снес очередной ряд деревьев, задев воргом ветки, тот зарычал страшным голосом: