Цитадель

Глаза ворга покраснели, и без того длинные зубы вытянулись еще на пол-ладони. Рыба не ожидала, что после укуса в бок самозванец отважится на новую атаку. Когда Лотер вцепился сабретею в нос, тварь забилась в непритворном ужасе.

Она пыталась скинуть его, металась в стороны, била о песок, надеясь сломать оставшийся плавник. Но ворг только сильнее сжимал челюсти, пока на зубах что-то не хрустнуло.

Вода моментально окрасилась в красное и совсем застелила видимость. Колебания бури быстро разнесли кровь на четверть версты. Через несколько секунд она расплывется куда дальше, а еще спустя некоторое время приплывут другие твари.

Выплюнув кусок черепа жуткой рыбы, Лотер поспешил удалиться с места сражения, стараясь держаться поближе ко дну.

Плыть, цепляясь брюхом о песок, неприятно, особенно когда толща воды постоянно колышется. Но ворг усиленно мотылял хвостом, поднимая со дна тучи взвеси.

Уйдя на достаточное расстояние от места, где бросил рыбий труп, ворг стал принюхиваться, прислушиваться и вникать во все органы чувств, пытаясь найти в бешеном море эльфийку.

«Ее как щепку швыряет, – подумал Лотер, – скорее всего, уже прибило волнами. А может, разбило о скалы, и теперь трупик плавает где-нибудь в гроте. Но ерунда. Главное, чтоб осколок был на месте».

Лотер пошевелился всем телом, ловя водяные потоки, и, к своему удивлению, обнаружил, что откуда-то тянется тонкая струйка с мятным запахом. На суше ворг не особо замечал оттенков ароматов эльфийки. К тому же серая вообще странная, и облик у нее странный, и запах. Но это точно она. И поток откуда-то сверху.

Стараясь, чтобы колыхания морской толщи не уносили в сторону, Лотер двинулся вверх по диагонали, часто размахивая хвостом.

Поднявшись в среднюю воду, ворг обнаружил, что буря и не думает утихать. Здесь вода качается, как лодка во время шторма. Остается лишь догадываться, что творится на поверхности.

В голове полузверя пронеслись мысли. Эльфийка почти наверняка утонула, и запах исходит уже от трупа. В таком аду даже глубоководной рыбе трудно. А Каонэль не слишком для моря приспособлена. Даже ихтионка отказалась лезть в воду. И хотя списала все на сабретея, наверняка поняла: в такую бурю лучше быть либо очень глубоко, либо на суше. Остается лишь найти тело, вытащить его где-нибудь подальше от лагеря и забрать осколок. А остальным сказать, что утонула эльфийка, пусть ей море пухом.

Лотер сделал еще несколько мощных рывков и выпрыгнул на поверхность, громко хлопнув пузом о воду.

Небо совсем черное, берега не видно. Порывы ветра такие, что с волн срывается белая взвесь, напоминая снег во время метели. Здесь волны не бьют о скалы, но такие же чудовищные и угловатые. Некоторые похожи на спины монстров, куда больше сабретея.

Спустя некоторое время эти спины превращаются в остроконечные гребни с пеной на краях. Те, словно клыки огромной твари, стекают вниз, пузырятся и расплываются.

На одной из гладкоспинных волн Лотер заметил крошечное, отчаянно барахтающееся тельце. Как эльфийке удалось выжить, он так и не понял. По определению, ее должно было просто раздавить массой воды. Но Каонэль живет и сдаваться, похоже, не собирается. Гребет изо всех сил к вершине волны, пока та не превратилась в опасный гребень. Тот непременно опрокинет ее и утянет под воду.

Несколько минут Лотер наблюдал за смертельной борьбой эльфийки, затем ударил хвостом и двинулся к ней, маневрируя между волнами. Его толкало в бока и вертело, несмотря на огромные размеры. Ворг подумал, что сейчас, наверное, лучше быть совсем маленьким, чтобы не видеть колебания моря. Ведь козявки даже не чувствуют исполинских волн.

Каонэль отчаянно сражалась со стихией и не утонула лишь благодаря легкости и быстроте реакций. Волны поднимали ее до самых гребней, но она успевала преодолеть их прежде, чем становились острыми.

Когда эльфийка увидела приближение чудовищной рыбы, ее охватил ужас. Вытащив из ножен антрацитовый меч, который, к удивлению, совершенно не тянет ко дну, серая ухватила покрепче рукоять и приготовилась сражаться до последнего.

– Ну, давай! – выпалила она, глотнув добрую порцию воды. – Нападай! Даже если сожрешь, я изнутри вспорю тебе брюхо!

Пока мешкала с оружием, не заметила очередную волну, которая пошла на нее неумолимой стеной. Чем ближе она подходила, тем страшнее становилась. Через несколько секунд эльфийка ощутила, что море как-то странно замолкло, словно наблюдает.

Каонэль взболтнула ногами и обернулась. Гигантская волна, высотой в два перелета стрелы, зависла перед ней, словно огромная черная пасть. Время застыло.

– Забытые боги… – прошептала она обреченно. – И небесная праматерь…

Эльфийка смотрела на стену воды, понимая, что с этой массой ей уже не справиться. Будь она даже трижды ихтионом – забраться на вершину волны не удастся, потому что гребень уже заострился и вот-вот сорвется вниз. Каонэль раздавит и перемелет, как орехи в ступке сердобольной хозяйки. А еще раньше она захлебнется.

Вода колыхнулась, и серую потянуло вниз, прямо к подножию волны, тем самым увеличивая высоту.