Цитадель Теней. Пробуждение (СИ)

— Внутррри, я полагаю. И будут там до перррвых лучей солнца. А пока мы их ждём, я хочу кое-что узнать, — Говорящий-С-Духами подошёл к одной из пятнистых фурри. — Твой нос перррепачкан грязью. Почему?

— Монгрррелы, кхе, — говорить фуррийке было тяжело, — они что-то учуяли. Пррриказали сделать так же.

— А потом?

— Все стали кррричать. Появились плакальщики. Кого-то обвивали рррасстения.

— Но вы в пятеррром, — шаман указал на таких же пятнистых фурриек и пару фурри-койотов, — лишь с перррепачканными носами. Отчего?

— Мы сидели у костррра вместе с монгрррелами, — проговорила Разноглазка, — Остальные пугали нас своей агрррессией, но находясь рррядом с монгрррелами мы чувствовали себя в безопасности, — остальные закивали, подтверждая слова фуррийки, — И потому, пррросто наблюдали за костррром.

Шаман, посмеиваясь, смотрел на вождя.

— Что тебя так рррассмешило, старррик? — рычал Амансиз.

— А то, что твои, пусть и не пррризнаные, сыновья, смогли не только сами устоять перрред искушениями, но и помочь более слабым, — серые глаза Говорящего-С-Духами блестели, — Хесед и Гебуррра ррраспознали аррромат дурррнама, что источали плоды. Фуррри он мешает думать, путает мысли, а вот плакальщики его обожают. Именно из-за него они напали на фуррри. Дррругие же стали жеррртвами хищных лиан, что атакуют спящих. Если бы все поступили как бррратья и эти пятеррро, то испытание длилось бы, как и положено, до перррвых лучей солнца. Плакальщики сожрррали бы плоды, а лианы их. Сейчас же лишь те, кого вы все зовёте монгрррелами, ожидают появления дневного светила.

— Это ещё неясно, — гнев был на морде вожака. — Они могли выйти из дрррева и скрррыться.

— Можете проверррить сами, ушли они или нет. Уже самое вррремя, — шаман указал на небо, что окрашивалось с золотисто-бордовые тона.

Когда небо просветлело окончательно, из древо-дома вышли двое кагэми-фурри. Шкуры их пылали знаками дэне эшекей, а глаза закрывала поволока тьмы. Все фурри, как один, ахнули и стали шептаться.

— Они нарррушили пррравила! — прошипел один из старейшин. — Они использовали силу шептунов!

— А ррразве использовать силу, данную тебе свыше, не есть пррроявить свой дух? — глянул исподлобья шаман. — Они не поддались искушениям, попытались защитить младших и лишь в трррудную минуту прррибегли к своим силам, что питают их дух. Что являются их духом. Они пррравильно поняли, что сила в них самих. Хесед и Гебуррра прррошли испытание, пусть это вам и не нррравится.

На морде шамана играла победная усмешка. Амансиз рявкнул и, резко развернувшись, пошёл прочь. Старейшины засеменили за ним. Хэстэ взглянула на своих пасынков, кивнула и последовала за мужем. Остальные фурри разделились. Кто-то вернулся в поселение, кто-то выпрашивал у участников Мусабидже подробности испытания.

Были и те, кто поздравлял Хеседа и Гебуру.

— У вас была тяжёлая ночь, — проговорил Говорящий-С-Духами, когда у древо-дома остался лишь он да кагэми. — Вам нужно отдохнуть. Мусабидже только началось. И оно потррребует от вас всех сил.

Кагэми-фурри кивнули, понимая, что их битва только началась.

***

Молодые фурри, что ночь провели с большим стрессом, отправились по домам отсыпаться, так как на следующий день их ожидало новое испытание. Как объяснил Говорящий-C-Духами, между испытаниями всегда есть день отдыха, чтобы участники восстановили силы, а Старейшины подготовились. Так что Хесед и Гебура заняли древо-дом шамана и мирно посапывали. Сам же шаман, вместе со Старейшинами, отправился готовить испытание. Что, мягко говоря, старикам не понравилось. Векс ушёл к Овсу тренироваться. Объяснил это киборг желанием повысить свои бойцовские навыки. Харита же опять пропадала где-то в компании совсем юных щенков. Без дела остались лишь т'эрка, решившая прогуляться по окрестностям, да шиварец, следовавший за подопечной, укутавшись в свой плащ.

С первого дня нахождения в мире Ду'Тог, шиварец не расставался со своим плащом, скрывая лицо от окружающих и зачастую прячась от солнца. Везде следуя за своей тайро, Амо безмолвно следил за каждым её шагом. Что, с одной стороны, радовало девочку, ведь она больше времени проводила со своим предполагаемым отцом. Так они общались, пусть и своеобразно. С другой стороны, постоянный контроль и неиссякаемый поток колкостей, мог довести до гнева любого, даже самого праведного, человека. А таковой маленькая девочка уж точно не являлась.

— Вам не надоело ходить за мной? — поинтересовалась малышка, отодвигая с пути низко растущую ветку.

— Тебе же не надоело находить приключения на свою голову, — шиварец вошёл в состояние до-во и прошёл сквозь ветку. Ансацу довольно часто использовал способности кагэми по самым незначительным пустякам. Он словно демонстрировал своей подопечной её несостоятельность. — Мне проще предотвратить неприятность, нежели вытаскивать тебя из неё.

— Вы так говорите, словно я только и делаю, что влипаю в неприятности, — насупилась девочка.