Цицерон

Имя Красса уже неоднократно встречалось в нашей книге. Кем же был этот таинственный человек, которого в Риме считали двигателем и скрытой пружиной всех смут последнего времени? Красс был мультимиллионером, самым богатым человеком Рима. То был старый сулланец. Нажил он свои колоссальные богатства самыми гнусными способами. Он участвовал в проскрипциях и в аферах столь грязных, что даже Сулла, не отличавшийся особой брезгливостью, испытывал к нему отвращение (Plut. Cras., 6–7). Цицерон говорит, что Красс начисто был лишен всякого чувства чести и всяких моральных принципов. Он готов был плясать, завладев неправедно деньгами. Он готов был унижаться и лебезить перед всяким, лишь бы сделать карьеру. При всем том Красс был глубоко несчастен. Трагедия его заключалась в следующем. Он был сказочно богат. Богатства его были огромны, несметны. Он хвалился ими и смеялся над нищими, которые думают решать судьбы Рима. Политиком может быть лишь тот, кто имеет достаточно денег, чтобы содержать армию, говорил он (De off., III, 75; I, 109; 20). Однако хотя в тогдашнем Риме деньги играли большую роль, все-таки первенства они не давали. И вот он, первый богач Рима, обречен был всю жизнь быть на вторых ролях. Поэтому он жгуче завидовал. Больше всего Помпею и Цицерону, царям Форума и бранного поля. Он люто ненавидел их, вредил им, но увы! Не было у него ни военных талантов, ни особого красноречия. Наконец, после многих неудачных попыток он решил, что, если он не может купить за деньги власть в Республике, ничто не мешает ему купить какого-нибудь ловкого политика, который и будет его послушным орудием. Выбор свой он остановил на Цезаре. Видимо, потому, что тот был весь опутан долгами. Красс выкупил его и, как он полагал, завладел его телом и душой. Вместе они и образовали генеральный штаб революции. В Риме говорили, что в грядущем перевороте Крассу назначается роль диктатора, а Цезарю — его ближайшего помощника.

Итак, Цезарь явился к Помпею и предложил союз. Они трое должны завладеть властью. Кажется, Помпей был смущен. Цезаря он никогда не считал другом. Красс же всегда был ему противен, ибо он еще не утратил привычек порядочного человека. Однако другого пути Помпей не видел. Он воевал всю жизнь и совершенно отвык от мирной жизни. Он забыл свою родину, ее законы и обычаи. Забыл настолько, что Варрон по его просьбе составил для него шпаргалку, где сказано было, как надо созывать сенат, какие вопросы можно обсуждать, как проводить голосование и т. д. Оказывается, Помпей не знал даже этого. В Риме он чувствовал себя так же неловко и неуверенно, как моряк на берегу. Притом, если первое время его носили на руках, то теперь стали поостывать. Способствовал этому он сам. Он был надутым, холодным, чванным, неприветливым. «Высокомерие Помпея и его недоступность в обращении», говорит Плутарх, отталкивали всех. Все стали говорить, что для его популярности полезно почаще уезжать: во-первых, там, на чужбине, он совершает великие подвиги, во-вторых, его не видят (Plut. Cras., 7). Словом, он растерялся и принял предложение Цезаря.

Так заключен был так называемый триумвират, союз трех. В этом союзе Помпей был мечом — сотни тысяч ветеранов в разных частях света готовы были подняться по первому его зову. Красс — олицетворенным денежным мешком, Цезарь — мозгом и языком. А нет силы страшнее армии, денег и демагогии, поэтому «эти три лица обладали вместе всемогуществом, — говорит Аппиан. — Историк Варрон, описавший их соглашение в книге, дал ей название Трехглавое чудовище» (Арр. B.C., II, 9). Союз закреплен был браками, которые в Риме ядовито называли династическими, намекая на браки между царями. Помпей только что разошелся с очередной женой, так как она открыто была любовницей Цезаря и его клеврета Мамурры. Теперь Цезарь женил его на своей единственной дочери, совсем молоденькой Юлии. Брак был заключен несмотря на то, что у Юлии был жених, некий Цепион. Помолвку расторгли, а Цепиону, чтобы утешить, отдали в жены дочь Помпея, тоже уже с кем-то обрученную. Катон тогда в негодовании кричал, что эти люди добиваются власти сводничеством (Plut. Caes., 14). Решено было, что консулом 59 года будет Цезарь. Он обязуется провести законы в пользу ветеранов Помпея.