Этот длинный и скучный список свидетельствует об основной заботе, которая неотступно преследовала этих властных выскочек: объединить существовавшие до них кадры, насколько это нужно для обеспечения могущества правителя; магически воспринять космогоническую власть оседлых правителей. Вот почему новые пришельцы, провозглашая начало новой династии, принимали названия, которые использовали правящие фамилии на протяжении всей истории Китая. Впрочем, этот феномен не облегчал им условия стоящих перед ними задач и не способствовал пониманию происходящих событий.
В конце IV в. на все эти разнородные царства обрушились
Собственно говоря, в Китае организация государства по варварскому типу просуществовала до правления императора Сянь-вэнь-ди (471–499). Действительно, проблема ассимиляции варваров, которую, несмотря ни на что, так и не смогла решить династия Хань, отныне становилась особенно животрепещущей. Первой заботой новых вэйских правителей Северного Китая стало увеличение поголовья стад, и эта мечта была реализована благодаря бесконечным пространствам, которые могла им предложить Великая Китайская равнина. Однако при этом не учитывалось ни мнение, ни образ жизни местного населения, которое было вынуждено терпеть последствия этого решения. Беспечность и нечуткость кочевников по отношению к сельскому хозяйству довольно быстро привели к захвату земель крупными частными собственниками, которые сами организовали систему сбора налогов, ничего не передавая властям. При этом только они одни имели положение «охраняемого» слоя. Антагонизм между скотоводами и земледельцами осложняли их взаимоотношения. Постепенно увеличивающееся количество земледельцев Хэнани, Хубэя и Шаньдуна все больше и больше страдали от нехватки земли, тогда как огромные участки, особенно на западе, были предназначены под луга. Экономическое положение государства ухудшалось с каждым днем. Беззаконная ссылка ремесленников, которые заточались в собственных мастерских, как в лагерях, тревожили народ. Однако постепенно менталитет тоба все же менялся, так как этот народ оказался слишком тесно связан с оседлым образом жизни.
В 493 г. император Сянь-вэнь-ди покинул Датун, свою столицу, расположенную на границе со степью, в северной части провинции Шаньси. Он и его двор переехали в Лоян, древний исторический центр. Ненадежное равновесие, которое существовало до этого между гражданским аппаратом управления, состоящим из китайцев и решавшим повседневные дела, и военным аппаратом, остававшимся под контролем тоба, в обязанность которых входило решение крупных проблем, было нарушено. Вместо этого император начал проводить совершенно определенную политику китаизации своего государства. Вне всякого сомнения, в этих его действиях было намного больше от веления сердца, чем от осознания необходимости этих мер. Чиновники-варвары, служившие в администрации и управлявшие земледелием, проявили свою неспособность понять сложные вопросы китайской экономики. Денежные сундуки государства пустели, и появилась необходимость обратиться к талантам, не воспитанным в варварской традиции. Так постепенно тоба начали понимать магию знака