Цивилизация классического Китая

Тем не менее «Общие положения истории» содержали в себе несколько революционных предложений. Например, это произведение провозглашало связь человека с той территорией, откуда он ведет свое происхождение, — своеобразный детерминизм, похожий на манеру мадам де Сталь.[87] На долгое время забытый, Лю Чжицзи был прославлен в правление династии Юань, его легко смогли представить отцом китайской текстуальной критики. Он проповедовал необходимость правильно переводить произносимые слова, «чтобы можно было действительно полагаться на людей прошлого». Он требовал обязательного отражения в истории как плохого, так и хорошего, упомянув в связи с этим своего собственного отца, а также представив, каким бы мог казаться в таком случае Конфуций. Это недоверие к видимой стороне текстов великих учителей прошлого можно увидеть уже у Мэн-цзи. Однако Лю Чжицзи привнес новый элемент, надежду на решение этой проблемы. В качестве рецепта он предлагал углубленное изучение текста, проверку его внутренней однородности и его правдоподобности, наконец, сравнение изучаемого текста с другими источниками. Развивая до конца свою идею, он дошел до того, что подверг критике самые священные основания цивилизации, отрицая существование «небесного декрета», который, согласно Сыма Цяню, породил создание империи. Наконец, отрицая священный характер классических текстов, которые он исследовал, оценивал и изучал как простые документы. Чтобы лучше оценить интеллектуальный вклад критического ума Лю Чжицзи, нужно просто вспомнить тот переворот, который несколько веков спустя вызвали в Европе успехи в толковании Библии. К сожалению, принципы Лю Чжицзи долгое время оставались мертвой буквой, и сегодня историк только с большой осторожностью изучает истории, составленные в эпоху Тан.

* * *

В целом изучение этой эпохи обнаруживает постоянный разрыв между теорией и практикой. Это легко объясняется тем фактом, что сами современники правления династии Тан поддались соблазну головокружительных умозаключений, отрезанных от своих материальных оснований. История танской администрации может в некоторой степени быть представлена как постоянная неприспособленность теоретической модели к практической реализации идеи. Хорошим примером в этом вопросе является проблема регулирования вод.

Навигационные пути и их устройство — великое достижение императоров династии Суй — были доверены в правление династии Тан двум специальным административным департаментам, входившим в состав центрального правительства: «Департамент вод» (шуэй-бу) и «Департамент каналов» (ду-шу-цзянь). Современные исторические исследования привели к тому, что было доказано: этот прекрасная система органов ничем, или почти ничем не занималась. Чем дальше ирригационная система находилась от столицы, тем в провинциях меньше ею занималась местная администрация, а больше — богатые земельные собственники. Все шло так, как будто вернулось равновесие, победившее в эпоху Троецарствия, когда из-за переменчивой борьбы единый Китай оказался расколот, а затем вновь собрался сам собой, создав сплоченные географические образования. Расшифровка неофициальных текстов периода Тан наносит очень тяжелый удар теории единства империи, согласно которой только могущественное и даже деспотичное центральное правительство могло располагать необходимыми средствами, для того чтобы обеспечить контроль над водными путями.

Вторая трудность, с которой сталкивается современный историк, связана с тем, что открытие и освещение этих несоответствий между заявленными принципами и простой повседневностью, достигается очень медленным и трудным путем. Действительно, существование самых неожиданных табу объясняет сохранение молчания и подчеркивает, насколько рискованно преждевременное формулирование историками своих концепций, которые кажутся очевидными только потому, что им не хватает информации.

Так обстоит дело с исследованием городов и народных общин. Например, люди из высшего общества не должны были ни в коем случае посещать рынок, место грязное и вульгарное. Вот почему среди произведений, написанных представителями высших слоев, единственными, кто умел читать и писать, мы встречаем всего один уникальный рассказ на эту тему, который называется «Глядя на рынок» («Гуань ши»), И даже он появился случайно, выйдя из под кисти Лю Юйхи (772–842) в 808 г., благодаря тому, что однажды лотки расположились недалеко от его окон, в Лянчжу, в провинции Хунань. Рынок переместили, чтобы попытаться успокоить божество засухи, которая свирепствовала в этом регионе. Без этого события мясники и рыбники, торговцы вином и работорговцы, без сомнения, никогда бы не попали так рано в литературу, а через нее — в историю.

Лирическая чувствительность

Единственными членами общества, не следовавшими правилам анонимности, были служанки, а особенно певички, грациозные силуэты и необычную жизнь которых так любили описывать поэты: