Цивилизация, машины, специалисты. Человейник. Инсектоиды

Специалисты могут оценить с критическим подходом только свой специальный текст. Текст общего плана, гуманитарный или социальный, специалисты оценить не могут. И не только текст — событие, явление — тоже не могут. Поэтому полагаются в оценке на авторитетную обезьянку. Если, конечно, они сами не являются этой обезьянкой. Специалисты смотрят на авторитетную обезьянку, которая специалист, но они не понимают чужой специализации, они не понимают того, что успех в специализации не означает понимание общего, и не означает понимание даже смежных областей. Часть человека «специалист» в таких ситуациях отключается, и остаются авторитетные обезьянки и просто обезьянки. В массовом необществе авторитетными обезьянками являются и артисты, и спортсмены. В отличие от профессиональных политиков, эти не стесняются давать свои оценки. А если и не хотят этого делать — все равно из них эти оценки будут вытаскивать журналисты, еще и добавляя своими домыслами.

Почему для общественного развития жизни так важно скинуть специалиста с пьедестала? Конечно, Бог умер, человек умер, специалист на самом деле тоже умер, и это надо добавить, но не это главное. Проблема в том, что люди массы не могут понять, где заканчивается уровень компетентности. И не поймут, для понимания нужен универсальный интеллект. Если дорогу расчищать — то расчищать, и оставлять на ней последнее — лежачего специалиста — неверно. Убрать его — и возможности движения к созданию нового возрастут многократно. А у массы так пропадет одна из последних зацепок, держась за которую, представитель массы может что-то «авторитетно, со ссылками на специалиста» вещать.

Люди-детали

«При капитализме экономическая деятельность, успех и материальная выгода стали самоцелью. Судьба человека состоит в том, чтобы способствовать росту экономической системы, умножать капитал — и не для целей собственного счастья, а ради самого капитала. Человек — лишь деталь машины и служит целям, внешним по отношению к себе».

© Эрих Фромм «Бегство от свободы».

Первое условное поколение: эффективные специалисты без общего понимания. Из универсального интеллекта сделаны специальные способности.

Следующее условное поколение: потомки специалистов без общего понимания с утратой специальных способностей.

Делать что-то можно только из хороших, годных деталей. Из множества разных простых деталей можно сделать одну новую супердеталь. Если хорошая деталь сложная, одна и она сломалась — сделать уже ничего нельзя. Только если самый примитивный и не лучший молоток — из сломанного микроскопа. С такими людьми-молотками цивилизация под конец и остается.

При утрате специальных возможностей получаются люди, способные только к самым примитивным операциям, и в том числе для них весь производственный процесс в поздней цивилизации на эти операции разбит. И еще — все эти люди совершенно одинаковы в плане применения. Это именно масса деталей. Они немного различаются, конечно, но в общем они взаимозаменяемы. Нужно заметить, что не у всех, но у многих из этих людей есть какие-то уникальные таланты, но настолько уникальные — в развитие вариабельности до предела — что найти им применение невозможно.

Люди-детали понимают всё ограниченно, только через детальный подход. Если с ними говорить о деталях, они поймут. Они видят детали, их сознание оперирует деталями. Люди-детали во всех целых вещах и сообщениях видят только детали. Если поднять уровень, начать говорить об абстракциях — не поймут. Это говорит о проблемах с абстрактным мышлением.

Люди-детали могут носить в себе очень большие куски культурного кода и могут эти куски кода выдавать, повергая в изумление окружающих. Но они не имеют универсального интеллекта и не могут понимать тот культурный код, который сами же и выдают. Чаще они ограничиваются прочтением заголовков как деталей текста, и далее выдают что-то из старых деталей кода, имеющегося в памяти.

Когда в рассказах человека возрастает детализация, это говорит о деградации его мозга. Многие люди в пожилом возрасте начинают вспоминать и замечать детали, на которые вроде бы никогда не обращали внимания; и это признак большинства болезней, связанных со старческим слабоумием. Но было бы правильно расширить это на всех людей независимо от возраста. Для деградации мозга не нужна старость.