Цивилизация в переходное время

924 Нейтральная стабильность Швейцарии, несмотря на все недостатки нашего национального характера, значит для европейской психики, как мне кажется, больше, чем Кайзерлинг готов признать. С его возвышенной точки зрения, Швейцария, должно быть, выглядит именно так, как он ее описывает. При взгляде со стороны так и есть. Она диаметрально противоположна натуре Кайзерлинга, ее приземленность противоречит его интуитивному темпераменту, для которого обыденное существование – мерзость. Вот почему он так возмущается людьми, которые имеют деньги, но ни на что их не тратят. Зачем тратить, если сбережение доставляет неподдельное удовольствие? Да, немалому числу других людей именно траты доставляют удовольствие, но это не наш случай. Бережливость равна бездействию, которого страшится Кайзерлинг, а траты сходны с освободительным движением, к которому стремится всякая интуиция. Кайзерлинг обвиняет Швейцарию в том, что в конечном счете составляет смысл ее существования. Швейцарский национальный характер, складывавшийся веками, сформировался не случайно; это осмысленный ответ на опасное, подрывное, если угодно, влияние окружающей среды. Мы, швейцарцы, должны, конечно, понять, почему ум, подобный уму Кайзерлинга, судит нас столь сурово, но взамен и этому уму предстоит осознать: ровно то, что ставят нам в вину, является нашим необходимейшим имуществом.

XX. Возвышение Нового Света [584]

925 «Возвышение Нового Света» – это подзаголовок немецкого издания книги Кайзерлинга «Освобожденная Америка»; во всех отношениях он является наиболее кратким изложением предмета повествования. Эта книга посвящена не просто и исключительно Америке (как в «Европейском спектре» речь шла не только о Европе). Нам рисуют чрезвычайно пеструю картину, переливающуюся всеми цветами радуги, мрачную и веселую, пессимистическую и оптимистическую, – настоящий спектр Америки, который нередко становится больше похожим на призрак. Непосредственной причиной рождения текста является абразивная поверхность трансатлантического континента, над которой кружил, рассыпая искры на лету, возвышенный творческий дух Кайзерлинга. Книга подобна независимому организму, в котором обнаруживается столько же характерных черт матери, сколько и черт отца. Это особенно заметно в том факте, что именно Америка стала для автора символом возникновения нового мира. Сначала кажется, что этот «Новый Свет» и есть Америка, но к концу книги приходит понимание, что новый мир включает в себя и Старую Европу, то есть нас самих. «Возвышение Нового Света» рассказывает об Америке и Европе, поскольку книга представляет собой плод взаимного влияния Кайзерлинга и Соединенных Штатов Америки. (Еще одна его книга будет посвящена Южной Америке[585].) Это обстоятельство необходимо иметь в виду, поскольку оно дает ключ к правильному пониманию субъективности текста. Нельзя сказать, что книга непреднамеренно субъективна, что так вышло благодаря прискорбному несчастному случаю; нет, именно таковой она и задумывалась, поскольку тут открывается двойной взгляд – Америка глазами европейца. Европейская психология неизбежно переводится на чуждые нашему уху американские термины, что приводит к сбивающей с толка и завораживающей игре света и тени, посредством которой попеременно сопоставляются и противопоставляются два принципиально несоизмеримых мира.