Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Не лишне добавить, что в те же 1930-е годы именно в Германии германским писателем был создан монументальный литературный памятник 2-й эскадре и ее вождю — «Цусима» Франка Тисса.

Учитывая характеры отдельных людей и целых народов, невольно в очередной раз приходишь к мысли, что естественнее и полезнее для России были бы наши действия в союзе с Японией и Германией против всех остальных. Кроме, конечно, Султана Марокко и князя Николая Черногорского — “единственного верного союзника и друга России» по известному тосту Александра III.

4.8. Ангра-Пекена — Мадагаскар

Шторм

Между тем надвигался шторм. Броненосцы зарывались носами в крупную зыбь, высота которой достигала 6 метров. Огромные волны зыби накатывались на «Суворов». Броненосец не успевал взбираться на волну, и огромные массы воды обрушивались ему на палубу. Другим было не легче. 

Николин день

6 декабря — Николин день. Слева по борту проплыла в дымке Столовая гора — приближался мыс Доброй Надежды. На эскадре служили обедню, был молебен. Эскадра салютовала своему Святому покровителю. Залпы салюта слышали в Капштадте. Английские газеты по этому случаю писали, что эскадра подверглась нападению и вела бой.

Торжественно прошел Николин день и на крейсере «Аврора». Капитан 1-го ранга Е.Р. Егорьев записал в своем дневнике:

«Шестое декабря. Накануне исповедовался, так как на крейсере говела половина команды, а сегодня мы причащались. Для этого перед уходом из последнего порта был к нам командирован с броненосца “Ослябя” иеромонах Виктор, чрезвычайно симпатичный батя, принадлежавший к составу черного духовенства Троице-Сергиевой лавры под Москвой. Несмотря на трудность служения при качке, доходящей до 25 градусов, он молодецки отслужил все службы и благополучно при таких же обстоятельствах приобщил нас.

Мы находились в этот день как раз у мыса Доброй Надежды, огибая южную оконечность Африки. Праздник этот у нас вышел тройной: Тезоименитство Государя Императора, причастие и день именин трех офицеров крейсера. Был салют.

За завтраком порядочный drop, и немало пролилось даром вина благодаря сильной качке, немало посуды летело под стол, даже вместе с теми, которые посуду держали в руках. Вечером была жженка, было вообще весело, но непогода продолжала усиливаться. SW-й ветер разыгрался до степени шторма и продолжался 7 и 8 декабря.

Волна под влиянием этого чрезвычайно сильного и упорного ветра разрослась в громадину. Немало волн вкатывало на верхнюю палубу, проникая всюду, где только могли, внутрь крейсера, но неприятность эту скоро одолели, принявшись самым решительным образом за общее закупоривание. Одновременно шла перегрузка угля из разных случайных угольных помещений в опоражнивающиеся угольные ямы.

Вследствие большой качки много было побито посуды, поломано мебели, падений. В жилых помещениях ходила всюду вода, проникавшая сквозь задраенные пушечные порты, так что всем приходилось бродить в высоких резиновых сапогах».

7 декабря эскадра повернула на северо-восток и вошла в Индийский океан. За ночь ветер усилился. К утру неправильная, беспокойная зыбь сменилась огромной волной, к счастью, попутной. Ветер крепчал, доходя порывами до 9 баллов.

Целые горы воды обрушивались на верхнюю палубу. Через плохо прочеканенный надводный борт «Суворова» и неплотно задраенные иллюминаторы вода проникала в каюты и разливалась по палубам. Машина давала перебои — винты выскакивали из воды, полосуя воздух. Ночью ветер затих, но к рассвету 8 декабря задул с полной силой.

«Волна 35 футов (10,5 м), а то и больше, — записал в дневнике капитан 2-го ранга Семенов. — Помоги Бог! Выдержат ли броненосцы? Захлестывает на верхнюю палубу. Волна так накрыла с кормы, что залило штабную рубку и поддало на верхний мостик…»

Шторм достиг силы 11 баллов. Волны увеличивались, образуя вокруг «Суворова» громадные крутые горы. Броненосец раскачивался и жалобно скрипел. По палубам вода переливалась целыми каскадами. Волны падали на башни и на мостики. Ветер ревел. Броненосец качался, зарываясь носом.

9 декабря шторм стал постепенно стихать. Еще шквалами налетал ветер в 5–6 баллов, но было ясно, что шторм пошел на убыль, — броненосцы выдержали испытание океаном.

Блестяще выдержала шторм и «Аврора», которой приходилось еще тяжелее. Еще одна запись из дневника ее командира. 

Сигнализация Господа Бога

«Девятого декабря шторм начал стихать. Дальнейшее плавание было более благоприятно, погоды улучшились, но с приближением к тропикам становилось все жарче и жарче.