— …Она была все та же!.. Ни пожара, ни крена, ни подбитых мостиков… Словно не в бою, а на учебной стрельбе. Словно наши пушки, неумолчно гремевшие уже полчаса, стреляли не снарядами, а… черт знает чем…»
А черт
Прервем еще раз Георгия Борисовича и зададим сами себе сакраментальный вопрос, поставленный в заголовке этого раздела.
Поставить вопрос в столь радикальной форме вынудило меня следующее случайно открывшееся обстоятельство. Валерий Артурович Кондратов, старый мой друг, в прошлом старшина 2-й статьи ВМФ СССР, узнав о завершении работы над цусимской трилогией, предложил моему вниманию воспоминания своего прадеда Гавриила, непосредственного участника морских сражений русско-японской войны 1904–1905 годов, попавшего в японский плен с одного из несдавшихся кораблей.
По воспоминаниям Гавриила Кондрашова[393]
, наши моряки вынуждены были затопить свое судно, открыв кингстоны. Он находился непосредственно в особом отряде по затоплению во главе с командиром судна. Гавриил покинул корабль в числе других классных специалистов и офицеров одним из последних. В результате чего тонущий корабль затянул в водоворот многих из этого отряда: «Затянуло в пучину, закрутило, неизвестно где верх, где низ, практически уже прощался с жизнью. Водным потоком выкинуло на поверхность».Гавриил смог продержаться на воде до подхода японского судна, которое забрало его и его товарищей в плен. После окончания войны пленные через Маньчжурию вернулись в Россию.
По свидетельству Гавриила Кондрашова и его товарищей, неудачи русского флота в войне с Японией, помимо объективных причин, вызваны были прямым предательством
Причем всем было очевидно и ясно, что неудачи наши идут не от ошибок или равнодушия самого Царя, как говорили в дальнейшем, особенно при советской власти, но что злой умысел или заговор идет
Матросы, бывшие в плену, рассказывали, что
Гавриил подчеркивал, что японцы относились к пленным русским морякам
Моряки постоянно обсуждали между собой, что наша эскадра и они сами
Тема подлости и предательства